Кровь как лимонад

— Дальше… Дальше встретился с «пиджаком». Сидим в его тачиле, водитель гуляет. Я ему — комп, он мне — деньги. «Погоди», — говорит. Я весь на стреме. Решил, что «пиджак» кого-то еще нанял, чтобы меня вальнуть. Типа, следы заметает. Фильмов американских насмотрелся. Точно, водитель подводит парнягу какого-то, правда, непохожего на киллера — щуплого, в очках. Хотя курок спустить может и такой дрищ. «Пиджак» кивает, щуплый садится в тачку, на переднее сиденье. Включает ноут и — давай в нем шоркаться. Все хмыкает. Потом возвращает бук «пиджаку», говорит, что ничего внутри не нашел и отваливает. «Пиджак» тут же на меня накинулся, не было ли еще компьютера? Говорю, не было. Я, мол, во всяком случае, не видел. Тогда он достал из сумки планшет, потыкался и показал мне отрывок, который ему выслала Алька. В общем, там девчонки, «пиджак» этот — только без пиджака, вообще — без всего, с одним хуем наперевес как революционный матрос. И ничего такого на этом видео не было, но это же отрывок. Он спрашивает: «Ты обратил внимание на ракурс?» А ракурс там, как в компьютерных играх, когда бродишь по коридорам, отстреливаешься от уродов всяких. «Пиджак» и задвинул: «Может, она глазами снимала. Развитие технологий, новые гаджеты. Может, у нее в глазах какие-нибудь биоимплантаты, видеокамеры вживляемые. Вдруг наука до этого уже дошла». Я смотрю на него — серьезно ли он, а он прямо дальше залечивает, прямо «Звездные войны» пополам с «Матрицей». Он, конечно, не шарит в компьютерах, я тоже, но, если бы японцы и изобрели что-то подобное, как ты думаешь, какая вероятность, что такая штука оказалась бы в голове у Альки? И сколько бы она стоила, а? Но «пиджак» как с катушек слетел. Не слышит меня — и все. Заладил одно: «Файл у нее в глазах. Надо его достать». Охуеть. Я говорю: «Хорошо, и как ты хочешь достать его?» Он мне: «Вместе с глазами». Я в осадок выпал. Хотел распрощаться и уйти, пусть делает, что хочет, но без моего участия. Он меня придержал за руку и сказал, что это за мной. Мол, я свою работу до конца не выполнил. Я ему: «Отвали!» Тут он запел по-другому. Пообещал, что сдаст меня нашим, если я не закончу. Вот черт! — Миха покачал головой. — И он бы сдал, по нему видно было. По херу ему было, что я против него ответку бы включил. А если я все исполню, он добавляет еще сотню к оплате.

Костров помолчал.

— Так или иначе, Марка, я пошел. Что Альку отвезли в Мариинскую больницу, я знал. Приехал туда. Проскочил мимо охраны, сказал, что…

— Знаю, что ты там сказал, — кивнул Новопашин.

— Мне состояние «пиджака» передалось, я весь на мандраже, накручиваю себя. Воткнул марафета, не соображаю почти ничего. Думаю, ну а что, если и вправду что-то такое там с ее зрением. Ну вдруг… Нашел ее. Глаза вынимать, конечно, не стал. Решил, просто рубану… Там топор пожарный висел прямо под фонарем, а то, что видеокамеры не пишут, я у охранника узнал. Стою в морге, топор держу, холодно, страшно, луна в окно светит — жесть жестяная. Стою и про тебя с ней думаю, а сделать не могу ничего — я же вроде нормальный человек, не маньяк какой. Не знаю, сколько там стоял. Наверное, долго… Прям студент этот дрожащий. Который бабку топором хуякнул… Потом решил — надо либо делать, пока никто не пришел, либо сваливать. Ну, я простыню откинул с лица и…

Марка затрясло, будто он мокрым вышел на мороз. Или это наркотики? Запутываясь в мыслях, отыскивая в голове, что надо спросить, и сразу забывая, Новопашин уронил пистолет на колени, прижал правую руку ко лбу и издал какой-то звук — наполовину стон, наполовину скрежет. Костров схватил его за свободную руку и держал, рассматривая друга, словно впервые видел. Марк никак не отреагировал на это прикосновение. Может быть, даже не почувствовал его.

— И ведь еще не конец, — подождав минуту или две, сказал Миха.

— Что? — посмотрел на него Марк.

— Никакого файла там, конечно, не было. Все это бред. Если бы можно было что-то вживлять в глаза, у половины прохожих на Невском такие штуки были бы… Сегодня «пиджак» опять позвонил мне. Сказал, что надо встретиться. Я не хотел, дел невпроворот, но он настаивал. Подъехал, сел в его «ха-шесть». Водила курит на скамеечке рядом. «Пиджак» объявил, что файл всплыл. Он у его дочери. Как он у нее очутился, «пиджак» не знает. Не знал… Ну, а дочка взяла и запросила денег. Пять лямов. Оказалась пожаднее Альки… Еще та семейка, мать их…

Костров нахмурился.

— «Пиджак» и заряжает мне новые правила игры. Поскольку компромат — вот он, то это мой косяк. Я его и должен исправить, нравится мне это или нет. А если… По итогам — шантаж на шантаже. Тип скользкий и такой… Влиятельный. Спалить меня ему ничего не стоит. Если понадобится, сделает, как обещал, я и не сомневался… Надо было мне с самого начала вернуть аванс…

— Ныть будешь, когда живот тебе прострелю, — перебил его Марк. — Пока ведь нет, правда? Сохраняй хладнокровие.

Он хотел сказать не это, но мысли скользили, словно по ледяному склону, обрывались в темную бездонную пропасть, тянули за собой.