Кровь как лимонад

Надо бы заглянуть на всякий случай в багажник, но это потом. Сперва он уберется отсюда.

Жека развернулся в полтора приема и стал медленно выезжать со двора, ежесекундно поглядывая в зеркало заднего вида. Через разобранный проем выехал на дорогу и свернул в сторону Московских Ворот.

Тут неожиданно «субарик» намертво заглох и заорал сигнализацией.

— Твою мать! — Жека только сейчас увидел справа от руля сканер скрытого биометрического иммобилайзера. — Сучий биокод!

Не зря он чувствовал подвох. Валить, пока мимо не проехал патруль или бдительный автолюбитель. Или чего похуже.

Похуже? Жекина спина покрылась колючими мурашками, когда он увидел, что заглох прямо на рельсах, а из-за забора, окружающего дом номер 13,— ну прямо кино! — выползает маневровый тепловоз. Выходные же! Надо дома отдыхать!

К черту! Бросить «субару» на дороге. Пошли они все…

Жека попытался открыть дверь, но та не поддавалась. Блядский иммобилайзер заблокировал замки. Фак!.. Жеку захлестнула волна паники. Люка в машине нет. Выбить стекло? Чем? Он дернул крышку бардачка. А это что такое?

Не веря своим глазам, он смотрел на выпавший на сиденье из бардачка человеческий палец с кровавым неровным срезом. Кажется, большой. Кто-то неаккуратно обстригал ногти?.. Может, в обморок упасть?

Резкий тепловозный гудок выдернул его из прострации.

В зеркале заднего вида Жека увидел приближающийся тепловоз, тянущий за собой несколько вагонов. Кажется, он тормозил, но до заглохшего «субару» оставалось расстояние метров в пятьдесят, сокращающихся с пугающей скоростью. Машинист дал еще один гудок.

Да уж, тот лишний палец, который всю руку портит. Какого хрена? Времени на раздумье не осталось. Жека схватил палец, который на ощупь был как лежалый огурец, и приложил его к светящемуся сканеру. И даже не удивился, когда сигналка заткнулась. Жека бросил палец на кресло рядом с собой, повернул ключ. Машина завелась. Жека надавил на газ, потом еще сильнее и еще. Притормозил уже у припаркованного у обочины «опеля», посигналил Насте.

Что это было? Аббас и Гази забыли сказать ему про биометрический иммобилайзер и палец в бардачке?

Жека покосился на отрезанную часть человеческого тела, лежащую на сиденье рядом с ним вверх ногтем. Этот немного посиневший ноготь (или освещение такое?) беспокоил Жеку больше всего. Остановившись на светофоре, он углядел в бардачке очищающие салфетки, неловко достал из упаковки сразу две и, прикасаясь к пальцу через влажную ткань, перевернул его. К горлу подкатила тошнота. Через всю фалангу, до самой подушечки пальца, был сорван лоскут кожи, оставшийся болтаться где-то вместе с остальной рукой. Где она, кстати? Жека представил, как кричал хозяин «субарика», когда ему резали палец. Пожалел, наверное, что установил на машину биокод…

Сигнал, поданный сзади Настей, отвлек Жеку от всей этой дичи. Вырулив на проспект, он поморщился и резким движением скинул отрезанный палец с кресла. То в багажнике угнанного «лексуса» обнаруживается труп с давно отрезанным пальцем, то теперь в «субару» он находит явно другой отрезанный палец. Сплошное членовредительство. Что, интересно, в его гороскопе написано?

На неудобном повороте с Московского на Обводный Настя отстала, но догнала Жеку к перекресткам с Розенштейна (Розенкранца-Гильденстерна) и Шкапина. Недалеко от желтой арки въезда на территорию бывшего завода Настя, как они и договаривались, прижалась к тротуару за двумя стоящими друг за другом черным и белым «ягуарами» модели XF.

Шлагбаум на въезде почему-то был задран, а охранник, против обыкновения, суетлив.

— Давай, давай! — помахал он рукой Жеке. — Да проезжай ты!

Объезжая колдобины, Жека ехал по остаткам дороги. Навстречу ему попались две взрослые симпатичные панкушки, прикинутые героинями аниме. Одна косплейщица была в короткой юбке в шотландскую клетку и полосатых гольфах, вторая — в рваных джинсах — «трубах», под которыми на нее были надеты еще одни. Барышни остановились, пропуская Жеку.

Столб белого дыма над кирпичными зданиями бывших цехов он увидел не сразу, а когда заметил, не придал этому особого внимания. Только разглядев две пожарные машины и их экипажи, льющие из брандспойтов, понял, что попал на пожар. Вернее, на его окончание.

Бокс технопарка, в котором работала бригада Темира, больше не горел, а пускал через обвалившуюся крышу густой, горько пахнущий белый дым. Остатки пожара заливали водой в два брандспойта. Трое охранников и несколько пожарных в тяжелом несгораемом снаряжении стояли поодаль. И больше никого. Все азиатские «аборигены» с «Треугольника» попрятались в своих норах, ожидая наезда копов.

Жека оцепенело смотрел на пожар, слушая ритмичный скрип щетки дворников по лобовому стеклу, потом заглушил двигатель и вышел из «субару».

— Тебе чего? — спросил у него один из охранников.

— Да я машину забрать. Ставил сюда тачку на ремонт, — ответил Жека.

— Пиздец твоей тачиле! — бескомпромиссно заявил высокий усатый пожарный с покрытым копотью лицом. — Сгорела в этом сарае! Страховка-то есть?

— А… — протянул Жека. — Как сгорела?