Кровные узы

Наконец обратив внимание на разглядывающую его Мелинду и тем самым застав девушку врасплох, парень исказил губы в таинственной улыбке.

Спустя минуту споров с Кларой, Себастьян все же смог настоять на своем, подкрепив позицию тем, что беспокоится о ее здоровье. Обменявшись объятиями и долгим страстным поцелуем (при виде которого Мелинде стало дурно), мужчина спешно запрыгнул в машину и, помахав на прощание рукой, укатил прочь. Мама по-прежнему не говорила с Мелиндой, делая вид, что та совершенно ее не интересует. В таком настроении, не говоря друг другу ни слова, они направились к особняку.

На пороге дома их встретила Вуди. В руках близняшка держала стопку широких наглаженных полотенец. Увидев, что Клара и Мелинда не просто промокли, а с них стекают потоки воды, Вуди настояла, чтобы гостьи немедленно приняли горячую ванну. В силу того, что в гостевой комнате была только одна ванная, а отогреваться нужно было обеим, Вуди отвела Клару в спальню Себастьяна, где, как пообещала близняшка, женщина сможет спокойно отдохнуть и отогреться.

Мелинда видела, с какой охотой согласилась мама на выдвинутое предложение; довольно кивая, Клара даже не удосужилась посмотреть в ее сторону, так что рассчитывать на маломальский разговор Мелинде и не приходилось. Попрощавшись с Алланом и пообещав вернуть ему толстовку, как только та высохнет, Мелинда двинулась к лестнице.

– Оставь себе.

Девушка обернулась, в ее глазах читался вопрос.

– Хочу, чтобы ты оставила толстовку себе. Скажем, в память о нашей веселой поездке.

Вся ирония заключалась в том, что Мелинде жутко понравилась эта толстовка. Дело было вовсе не в пристрастии к музыке Джими Хендрикса, а в том, что, несмотря на прошедший дождь, вещь по-прежнему сохраняла запах Аллана, с которым девушка не хотелось расставаться.

– Ты уверен?

– Конечно. Я же вижу, что она тебе нравится.

«Мне нравишься ты», – едва не сказала Мелинда, однако сдержалась.

– Только если ты не против, – застенчиво отозвалась она.

– Я же сказал, что не против.

– Ты сказал, что не против, – согласилась она.

– Вот и порешили. Носи с удовольствием.

Прежде чем подняться по лестнице, девушку посетила очевидная мысль.

– Ты подарил мне уже второй подарок, а я не сделала тебе ни одного.

В ответ Аллан пожал плечами и улыбнулся. Мелинда улыбнулась в ответ, восхищаясь его умением держать себя в руках при любых обстоятельствах. Даже в такие трепетные моменты.

– Я думаю, ты и сама знаешь, что стала для меня лучшим подарком за последние годы.

После озвученных слов мир Мелинды навсегда изменился. Она не могла поверить в то, что услышанное – не плод ее бурного воображения. Между молодыми людьми повисло неловкое молчание. Оба неуверенно и растерянно переминались с ноги на ногу, не в силах сдвинуться с места. Но даже несмотря на это, девушка понимала: сейчас Аллан смотрел на нее с неприкрытым обожанием. Таким взглядом, каким до настоящей секунды не смотрел на нее ни один человек. Собравшись с силами, она, наконец, ответила:

– А ты – для меня.

Всего четыре коротких слова, произнесенные кротким и тихим голосом. Неуверенная, пропитанная смущением фраза, от которой лицо парня засияло ярче, чем лучи слепящего утреннего солнца.

– Иди уже под горячий душ, путешественница, а то ты точно заболеешь.

Мелинда улыбнулась его шутливо-командирскому тону.

– Хорошо.

По-прежнему не веря, что все это происходит с ней наяву, Мелинда, ощущая мурашки по всему телу, развернулась и быстрым шагом припустилась наверх.

– Хэй, я забыл спросить. Какая твоя самая любимая песня?

Девушка снова обернулась. Не задумываясь ни над привычкой Аллана окликать людей непринужденным «Хэй», ни над своим ответом, она выпалила первое, что пришло ей в голову:

– «Хей, Джуд», Битлз.

Парень тут же уловил в ее ответе ироничную подковырку и довольно осклабился.

– Отлично.

* * *

Оказавшись в ванной и включив напор горячей воды, Мелинда сняла с себя мокрые вещи и аккуратно повесила их на сушилку.

Изначально она хотела наполнить ванну, бросить туда какую-нибудь ароматную бомбочку (каких, к слову, здесь было бессчетное множество) и позволить коже распариться – в точности так, как она любила делать поздними вечерами, приходя домой вымотанной и обессиленной. В такие моменты она нуждалась в расслаблении, и лишь горячая ванна, ведерко сырного попкорна и парочка хороших фильмов могли обеспечить ей необходимую терапию.

Сейчас же Мелинде было хорошо и без этого. Единственное, чего ей по-настоящему хотелось – это не терять времени и как можно скорее спуститься к ужину, чтобы вновь увидеть Аллана.

Девушка, стоя под струями горячей воды, неожиданно поймала себя на мысли: несмотря на все неблагоприятные обстоятельства она обрела внутреннюю гармонию. Улыбка невольно возникала у нее на губах, стоило только воскресить в памяти живописную картину пляжа и вспомнить, как Аллан попросил заключить его в объятия. Мелинда будто чудесным образом окрылилась и вознеслась в невиданные заоблачные дали.