Крушение

– Вам известны сорта «Энигматик» или «Монте Лиза»? – осведомился Коэн и, закинув ногу на ногу, оглядел свою тощую лодыжку. – Шерман знал толк в хорошем односолодовом виски. Мы с ним присели в баре «Фор сизнс» и с удовольствием распили бутылку «Обана». Про Энид и Эва он рассказывал в привязке к личному делу, которое требовало профессиональной конфиденциальности. При этом настойчиво предлагал мне аванс, хотя я заверял, что в этом нет необходимости. Суть истории заключалась в том, что у него есть пациентка, адекватность которой нельзя принимать за чистую монету из-за проблем психического свойства. Она вбила себе в голову, что ее мать – кинозвезда, которая исчезла, и Лу хотелось знать, есть ли в этом хоть доля правды, чтобы он мог обращаться с ней соответствующим образом. Я был впечатлен, доктор Делавэр. Он действительно делал максимум из того, что мог. – Повернувшись, Коэн мне положил руку на плечо. – Я понимаю, почему вы оба ладили.

– Спасибо.

– Можете считать это комплиментом. Учтите, что я раздаю их совсем не как конфеты на Хэллоуин.

Его рука вернулась обратно на колени.

– Он спросил, знаю ли я о каких-нибудь исчезнувших звездах кино, и я развел руками. Он сказал, что и ему тоже ничего об этом неизвестно; единственным примером была некая фанатка по имени Зайна Ратерфорд, поиски которой вывели его на чету Депау; вероятно, он нашел какие-то документы из другого города.

Мы предприняли аналогичные шаги. Великие умы. Я вдруг почувствовал тоску по Лу. Можно себе представить, каково оно: быть Коэном, последним из своего племени.

– В отличие от вашей ситуации, – сказал он, – никаких предположений о нечестной игре не звучало. Единственно, насчет чего доктор Шерман пытался навести справки, это родственная связь между Зайной и Энид, которые я ему дал. Вот и всё. Доказал ли он, к своему удовлетворению, что его пациентка – та самая Зельда – была в сознании или бреду, я не имею понятия.

– Вы знали Зайну?

– Я знал о ней. Она намного младше и еще красивее своей сестры. На самом деле это произошло в тот первый вечер, когда Энид явилась в «Скандию» в своем красном платье. Кто-то тихо присвистнул и сказал, что Эв, мол, закадрил себе красотку. А кто-то еще – не спрашивайте кто, я все равно понятия не имею – сказал: «Думаешь, она действительно отпад? Тебе лучше отведать ее младшую сестренку; уверен, что Эв это уже сделал. А теперь, наверное, решил перекинуться на более зрелую».

– Эв встречался с ними обеими?

– Из того, что я слышал, обе девушки приехали в Лос-Анджелес, ставя цель прорваться в киноиндустрию. Энид полагала, что сможет пробить себе дорогу деньгами, и сумела получить несколько эпизодов без реплик, в основном чтобы потешить свое тщеславие: массовки, всякое такое… Суровая правда в том, что на четвертом десятке ей уже ничего не светило. Одной Бетт Дэвис для Голливуда было вполне достаточно.

Коэн покачал головой.

– Остряки среди нас говаривали: «Бюст бюстом, но нужен и талант». У Энид его не было совершенно. Зайна была моложе, приятней и, по крайней мере, немного компетентней. Ей выпадали мелкие роли в малобюджетках. Но и ее карьера кончилась ничем.

Зельда превзошла их обеих. Бросила ли она это Энид в лицо? Вряд ли: слишком разбита и сломлена для составления сложной мысли.

– Неудавшиеся актрисы, им бы воздвигнуть памятник, – вздохнул Коэн. – В виде бедной девушки, что бросается с вывески «Голливуд». У тех двоих, по крайней мере, были деньги, на которые можно опереться.

– У них, помимо этого, был также интерес к одному и тому же мужчине. Который в итоге достался Энид.

– В отместку. – Коэн кивнул. – Вы думаете, та злобность засела в ее душе и оказалась направлена на Зельду?

– Думаю, Зельда могла грозить ей напрямую, объявив себя наследницей.

Коэн улыбнулся.

– Вы только гляньте… Я начинаю рассуждать как психолог, а вы – как финансист.

– Это все взаимосвязано.

– Да, это так. Считаю ли я, что Энид была способна на убийство? Сложно сказать. Мы болтали с ней на вечеринках, но только и всего. Мне она помнится эдакой «снежной королевой». Ну а лицензия на анализ – это ваша прерогатива.

– Ваши компаньоны по ужину в «Скандии» о Зайне ничего больше не рассказывали?

– Вообще да, но… не на рыцарский манер, доктор. Скорее на площадной.

– Что-нибудь насчет ее сексуальных талантов? – усмехнулся я.

Коэн закашлялся, а потом сказал:

– Термин, который я, кажется, слышал, был «безумно сексуальная». А кто-то еще выразился: «Безумие и сексуальность – идеальное сочетание; по отдельности с ними можно делать все что угодно». И все как жеребцы заржали. Что я могу сказать? Времена были другие.

– Есть соображения, что случилось с Зайной после того, как Энид переманила ее парня?

– Доктор Шерман сказал, что перед своим исчезновением она уже изрядно опустилась.

– Лу ничего не говорил о том, кто воспитывал ее дочь?

– Он не был уверен, что Зельда действительно была ее дочерью. Сказал, что ее удочерили, а впоследствии она отправилась в одно из тех странствий, чтобы узнать о своих корнях, но разочаровалась, потому что не смогла воссоединиться с женщиной, которая исчезла.