Крутой секс

– Смотрите! – воскликнул профессор, указывая на другое окно. – Там открыто на фрамугу!

Сева и Потапов тут же оказались у приоткрытой рамы и, толкаясь головами, попытались заглянуть внутрь.

– Надо же! – прошептал профессор. – Кажется, настоящие деревья! Разве может быть такое?

– Почему бы нет? Просто богатый офис, а при нем зимний сад. А может даже квартира.

– Квартира? – изумился проф. – Какая же огромная должна быть квартира!

– Да что у вас, ученых-моченых, с логикой! – возмутился Сева. – Сами живете в конуре, значит – ни у кого приличной квартиры не может быть? Вы что, фильмы не смотрите?

– Нет, – признался профессор.

– Журналы не читаете?

– Я как-то все больше Чехова…

– Темнота! – поразился Сева. – И больших квартир в жизни совсем не видели?

– Большие видел пару раз. У академика Гоплинского, например. Но таких не видел.

– Ну, так давайте посмотрим, – предложил Сева.

– Вы предлагаете, чтобы мы туда залезли? – удивился профессор. – Как же мы это сделаем?

– А вы ждете какого-нибудь супермена в лиловом трико?

– Вы что! Терпеть не могу суперменов!

– Значит, придется нам самим стать суперменами, – твердо сказал Сева. – Мне как раз в голову вошла ГМ!

– Что значит: ГМ?

– Это значит: гениальная мысль! Видите: здесь открыто на фрамугу. Если дотянуться до ручки, повертеть ее туда-сюда и поставить в неправильное положение, то рама с пазов может сойти.

– То есть? – не понял профессор.

– То есть выскочит к едрене фене, – весело сказал Сева. – У вас рука сухая и довольно длинная, попробуйте.

Профессор зачем-то воровато огляделся и стал карабкаться на отлив. Сева подпирал его сзади, не давая упасть. Профессорская рука словно змея вползла в щель. Это у них там, в голливудских фильмах, по ту сторону экрана, двери на удивление легко открываются, а в окна, то и дело оказывающиеся незапертыми, без труда влезают все, кому надо и не надо. У нас, увы, не так.

– Достал! – наконец прохрипел профессор.

– Подождите! – сказал Сева. – К раме надо сначала что-нибудь прикрепить. Чтоб не грохнулась.

– Что, например? – просипел прижатый к стеклу профессор.

Не отпуская его, Сева расстегнул одной рукой свой ремень, вытащил его из брюк и подал Потапову.

– Пряжку наденьте на ручку, а конец ремня дайте мне.

– Готово… – провыл профессор все тем же потусторонним голосом.

– Теперь вертите ручку!

– Как? Куда?

– Куда хотите. Во все стороны. Смелее!

Послышалось возмущенное кряхтение металла, и щель сделала попытку расшириться, а профессор просел вперед.

– Вот так! Не рассчитано на варварское обращение! – удовлетворенно сказал Сева, но тут же спохватившись, велел профессору:

– Придерживайте раму!

– Я ее д-держу! – отозвался профессор. – Но она хочет упасть внутрь!

– Сейчас мы ее приструним! – Сева потянул за ремень. Тот с готовностью выскочил наружу, обидно стукнув пряжкой по Севиному темени.

– Черт! Ремень соскочил!

– Что же теперь делать? – испуганно спросил профессор.

– Держите крепче раму! Если она упадет, стекло может разбиться, и вы порежетесь.

– Но она тянет меня внутрь! – пожаловался профессор.

– Туда-то нам и надо! – прокряхтел Сева, обнимая профессорские ноги и отрывая их от отлива.

– А-а!.. – завел было профессор. Верхняя часть его тела исчезла в окне, а ноги взлетели следом. Они опасно затрепыхались перед Севой, но тот ловким движением подпихнул их вперед.

Профессор полностью исчез, а оттуда, куда он улетел, раздался довольно громкий грохот.

– Аркадий Марксович, как вы там? – с тревогой спросил Сева. – Не ушиблись?

– Нет, что вы! – отозвался Потапов из темноты. – Очень удачно получилось! Даже очки не потерял. Здесь кресло, я упал в него, а рама улетела дальше.

– Господа хозяева! – крикнул Сева в пустоту чужого жилища. – У вас рама упала!

Не услышав ничего в ответ, он пролез внутрь и увидел профессора, который лежал поперек огромного кресла в просторном помещении, по стенам которого блуждали отблески уличных реклам.

– Подождите, Аркадий Марксович, сейчас я найду выключатель, – сказал Сева.

Но как только он сделал несколько осторожных шагов во мраке, под ногой у него щелкнуло – и тут же интерьер озарился мягким приветливым светом напольной лампы, похожей на огромный самовар под абажуром.

Оглядевшись, Сева присвистнул.

– Смотрите, профессор, какая красота!

Перед ними обломком космоса загадочно поблескивал огромный аквариум. Были здесь и несколько деревьев в кадках. А когда Сева увидел на стене барометр, украшенный настоящими оленьими рогами и дуэльными пистолетами, стало окончательно понятно, что они с профессором попали в очень богатое и уважаемое место.

– Навуходоносор украсил Вавилон постройками, – произнес профессор, продолжая возлежать в кресле. – Великолепный сад венчал крышу царского дворца. Это были знаменитые висячие сады Семирамиды. Там великий царь мог проводить часы досуга и обозревать величие своей столицы.

– Любит ваш брат, ученый-моченый, витиевато высказываться, – заметил Сева.

– Да что вы заладили: «ученый-моченый»! – обиделся Потапов. – Придумали бы что-нибудь поновее!

– Пожалуйста, – сказал Сева. – Ученый-копченый.