Крылья

Он почувствовал опасность еще до того, как услышал звук. Небольшой импульс и легкий свист слился с его ударной волной. Зло оскалившись, он развернулся. Плато было пустым, а у самого края на камнях лежала плеть. Он коротко рассмеялся. «Самоубийца решил, что может справиться с ним одним кнутом.» Подошел ближе, поднял плеть, та на удивление хорошо легла в руку. Работа мастера. Было бы интересно посмотреть на хозяина. Все же зря он даже не оглянулся, а теперь от неудачника лишь распластанное тело у подножья холма. Ну и черт с ним. Опасности он больше не чувствовал, тяга вернуться к начатому была гораздо сильнее бессмысленных поисков погибшего самоубийцы. Но прежде чем вернуться к начатому, он скользнул взглядом по краю плато и нахмурился. Недалеко, на выступе виднелись скрюченные от напряжения пальцы, а вскоре в подтверждение увиденного послышался звук падающего камня. «Что ж, этому неудачнику придется умирать дважды.» Убивать без привычной магии силы приходилось редко, но уничтожать врагов старыми методами было ему в удовольствие. Князь подошел ближе, предвкушая, как услышит под собственным сапогом хруст фаланг неудавшегося злопыхателя. Готов был занести ногу и, недовольно скривившись, отступил. Слишком маленькие руки, чересчур изящные пальцы – даже сейчас, когда они с предельным напряжением цеплялись о шероховатую поверхность камня, невозможно было этого не заметить. Он взглянул за край и напоролся на взгляд больших черных глаз. Девчонка! Мелкая, хрупкая. Из последних сил держалась руками и ногами за уступы. Он вновь чертыхнулся.

Немного усилий и вот уже девчонка сидит на каменном пятачке перед ним. Чуть повела плечами, разминая затекшие мускулы, и даже не попыталась встать. По-видимому, после таких физических упражнений, и стоять не в состоянии. Как она вообще до него добралась? Он не поставил щит, но даже без этого подойти к нему так близко смог бы не каждый. А эту девчонку он даже не почувствовал. Только колышущийся воздух от занесенной плети. Он отодвинул промелькнувшую мысль на задний план. Разберется позже.

– Кто тебя послал? – прогремел он.

– Никто. Я сама, – спокойно, без страха ответила девчонка и подняла взгляд на темную фигуру, нависающую над ней. Под капюшоном черного плаща она разве что могла рассмотреть подбородок и губы говорящего и разглядывала его, пожалуй, даже с любопытством.

– Собралась убить меня этим? – с усмешкой произнес, хлопнув плетью по ладони.

Девушка качнула головой и, озорно улыбнувшись, негромко произнесла:

– Остановить.

«Наглая пигалица.»

Князь едва не рассмеялся её безрассудной самоуверенности, но… Черт подери, у нее получилось. Он замер на мгновение, прислушался к себе. Притяжение, столь нестерпимое ранее, теперь молчало, словно кто-то полоснул острым лезвием и перерезал связь. Зов поутих. Поток все ещё нашептывал и манил, но уже не столь навязчиво. Теперь даже и сопротивляться не нужно. Просто отмахнуться, как от назойливой мухи. Черт, он практически забыл о вихре, кружащем над холмом и вот-вот готовым вырваться на свободу, сметая все на своем пути.

Князь прикрыл глаза, произнес формулу, разрывающую связь. Мерцание обелиска потухло, поток взвился в вышину и вскоре исчез за горами. Ветер стих, небо посветлело, уступая место занимающемуся рассвету.

Только теперь он внимательно оглядел девчонку. Худышка, почти ребенок. Непритязательно одета. Босиком, узкие брючки и удлиненная простая туника, без рукавов. Если судить по одежде, не из аристократов, а вот внешность была, пожалуй, слишком утонченной для простолюдинки. Хрупкие ручки, покрытые ровным красивым загаром, длинные черные волосы заплетены в косу, теперь уже растрепавшуюся от ветра и падения. Красивое точеное личико, большие черные глаза с длинными пушистыми ресницами. И взгляд спокойный, без мольбы и страха. Пальцы девчонки были изранены в кровь. Поддаваясь порыву, он опустился рядом с ней, взял за запястье и провел кончиками пальцев по ранкам.

– Красиво, – раздалось негромкое в тишине.

И он только сейчас вспомнил, что его собственное свечение еще не ушло.

«Что за девчонка! Она не боится даже этого. Её не пугали ни проявление силы, ни падение, ни жрец, скрывающий лицо капюшоном. Ни светящаяся рука. Ненормальная.»