Ксенотанское зерно

– Что, если Ирму уже вывезли из города? – цу Юстус мерил шагами бывшую трапезную Цауберадлерского монастыря, – Что если...

– Нет, – мертвый голос Грибного Короля, – Они еще в городе.

– Ты в этом твердо уверен... хозяин?

– Да. Несколько минут назад они пытались выехать через одни из ворот, но мои слуги остановили их, потеряв их след...

– Так если след потерян, они могут перебраться через стену в другом месте, кроме ворот! Пошли своих слуг за город...

– Невозможно. Никто из моих слуг не может ни выйти из города, ни войти в него.

– Почему? – цу Юстус остановился.

– Город окружен молитвой.

– Они могли выбраться!

– Нет. Я ТОЖЕ окружил город.

***

К неподвижно лежащему на берегу тихой речушки Подмастерью подлетел крупный черный ворон.

– Кар!

Взгляд оторвался от неба и медленно – очень медленно – обратился к ворону:

– Что... Берендей...

– Кар!

– Да... почти поймали...

Взгляд перекатился в сторону, туда, где окровавленными куклами лежали мертвые тела трех девочек-колдуний. Обитатели тайного особняка герцога цу Юстуса несомненно признали бы в них сестер-близняшек колдуньи Монд. Разве что юбки были зеленого, красного и оранжевого цвета.

– Почти поймали...

Да, ведьмы были очень сильны. А образ святого не всегда поможет колдуну...

– Что с... Ирмой... Она... у короля...

– Кар!

– ЧТО??

– Кар! Кар!

– То есть как «все еще в городе»?!

Глава 34

В кабаке «Синий пес», что в славном городе Нассберге, не так далеко от Свиных ворот, в темном углу сидели крестьянин с крестьянкой. Вернее, здесь было много крестьян, из тех, что приезжали в город по делам и жили в трактирах неподалеку, но нас интересуют только эти двое.

Другие посетители кабака не обращали внимания на эту парочку, а если бы и обращали, то, скорее всего, подумали бы, что это муж и жена или отец и дочь. Никто бы не догадался, что эти двое и друзьями-то не были.

За столом ждали Якоба, все больше и больше нервничая, Ирма и Рудольф.

***

Восьмерка дворян, гонявшихся за девушкой и ее сопровождающим по темным лестницам домов, собрались возле Свиных ворот. Никто из них не нашел беглецов. Их нашли те двое, что лежали сейчас в переулке с перерезанными глотками.

***

– Ирма, – тихо шептал Рудольф, – ты одета как крестьянка и вести себя должна как крестьянка. Понятно?

– Понятно, – Ирме уже надоедали нотации.

– Тогда ведите себя, как должно! На всех, кто выше вас по положению прямо не смотреть. Отвечать, добавляя «господин» и «госпожа». Не противоречить, не огрызаться, не... не сверкать вот так глазами!

– Да он...

– «Он» был дворянином и имел полное право обойтись с приглянувшейся ему крестьянкой так, как ему заблагорассудится. Не изнасиловать же он вас хотел, только потискать. Больше так не делайте, а то нас найдут, просто пройдя по следу из зарезанных дворян. И так их уже трое...

– Я не собираюсь терпеть, когда ко мне относятся как к...

– Как к крестьянке? – Рудольф внимательно посмотрел на запнувшуюся Ирму, – Авы можете доказать, что это не так? Например, громко и во весь голос объявив, кто вы такая?

– Нет...

– Тогда терпите.

– Я не выдержу!

– Крестьяне, – холодно заявил Рудольф, – живут так всю жизнь.

– Но я же не крестьянка, почему я должна...

– А почему они должны? – гвардеец указал рукой на тихо сидевших неподалеку крестьянок, в длинных юбках и круглых белых беретах. Крестьянки жевали яблоки и переговаривались о чем-то.

– Ну... Они же крестьянки...

Рудольф наклонился, глаза сверкнули:

– Ирма, ответь, ты что правда считаешь, что крестьяне – хуже дворян и поэтому должны покорно работать и терпеть прихоти дворян?

– Ну... Они же крестьяне...

– И?

– Так положено...

– А вы не думали, что у крестьян может оказаться свое мнение? Что они не глупее, не трусливее и не слабее дворян?

Ирма молчала. Она хотела возразить, но вспомнила Якоба.

– Знаете, в чем разница между дворянином и крестьянином? В том, что одному повезло при рождении, а другому – нет.

– Ты сам стал дворянином совсем недавно, – раздраженно отозвалась Ирма, – и еще не успел понять...

– Понять что?

– Ну... что дворянин выше крестьянина... По рождению, говоришь? А как же все те дворяне, которые честно служат королю? А? Что скажешь? Согласись, что тот, кто ведет полки в бой заслуживает больше уважения, чем какой-то крестьянин, который всю жизнь выращивает свиней. А?

– Соглашусь, – неожиданно кивнул Рудольф, – Только ответь мне, заслуживает ли уважения молодой сынок герцога, который, не зная, как занять себя, носится по столице на конях галопом, устраивает гонки по крестьянским полям и проводит все вечера в трактирах? Заслуживает?

Ирма молчала.

– Если он случайно стопчет старика-крестьянина, всю жизнь кормившего таких как он, вырастившего сыновей и внуков, что будет такому дворянину?

– Но он же случайно!

– А если тот же крестьянин СЛУЧАЙНО ударит дворянина, что ему грозит?

– Виселица... Ты не любишь дворян!