Кто ответит?

Он уехал, не дождавшись развязки. Страшась увидеть то, чего столь страстно желал все последнее время. Смалодушничал. Ведь там, у гаража, где разгружался Матерый, все бы могло и завершиться. Но - дрогнул. Перевел стрелку на запасной вариант, чтобы не стать свидетелем бойни, убедив и себя и наймитов, убийц то есть, - да-да, именно убийц, и сам ты тоже убийца! - с ленцой убедив, чтобы авторитет не занизить: дескать, не стоит здесь, слишком людно, да и “волгу” с трупом перегонять... Работайте “милицейских” попутчиков. И трусливо смотался, скрывая ужас надменностью киношного мафиози - мол, времени нет, чтобы на пустяки его транжирить, дела ждут, сами разбирайтесь, шестерки...

А теперь - жди!

Жди, взвинчивая себе нервы, томясь в неизвестности. А если прикарманили наймиты деньги и - на вокзал? Вряд ли... Да и пусть бы так, пусть! Лишь бы...

Неужели положили Матерого? Весь этот комок мускулов, расчетливого ума... Даже если сразу в сердце попали, умирал он наверняка не сразу: тяжело, до последнего вздоха борясь за жизнь, исходя кровью, ненавистью, вычислив все, и его, Льва, тоже.

Он вздрогнул. Звонок в дверь. Кто? Эти шакалы? А если засыпались, если милиция?

Судорожно выпил рюмку водки. Оглядел комнату. Картины, стильная мебель, гобелены. Этого хотел всю жизнь? Ну, вот и решается. Или твое, или...

Подошел к двери, ткнулся лбом в пухлую кожаную обивку.

- Кто? - проронил грубо.

- К Леве я, к Леве, - ответил приглушенно развязный, прокуренный голос.

Накинув цепочку, он открыл дверь. В узком просвете увидел незнакомого парня: кожанка, кепочка, скуластое лицо, стылый взгляд много разной погани видевших глаз, крупные черты лица.

- Привет от Шила...

- Где он?

Парень ногтем потрогал цепочку. Хмыкнул снисходительно:

- Так и будем беседовать?

- Именно, - отрезал Лева.

- В общем, - хмуро сказал гость, пальцем подняв козырек кепочки, - Шило передать просил: дело подняли большое, у тебя долю делить стремно, езжай к ним, получи. Или у Равелло возьмешь, как знаешь. Я - кореш Шилов... По прошлым ходкам, когда в тундру плавали, чтоб ты в курсе был. На тачке я, таксер. Решай. Едем - едем. Нет - покеда. Все. Выдохся. Думай, свет очей моих. И еще: полтинник баксов за визит. Я не курьер из конторы в контору. Отработал - отдай.

- С чего это я тебе... - начал Лева.

- А... с вас трех по полтешку, - с невозмутимой угодливостью разъяснил таксер. - И я - могила. Наворотили ведь? Значит, тоже рискую, мил человек, значит, не общественник-энтузиаст...

- А ехать куда? - Лев соображал: провокация? Не похоже. А если против него что-то ребятки замыслили? У сброда ведь логика путаная... Но тоже - какой резон?

Вот она, плата за трусость! А не дергался бы, не финтил, не стоял бы сейчас перед тобой этот подонок и никто бы не принуждал мчаться в неизвестность и в ночь; сиди, пей водку да смотри телек - приключения разных там супергероев, укладывающих ежеминутно и с улыбочкой горы трупов...

- Так куда ехать? - повторил он.

- Ко мне. В Перово. Хата у меня там. - Таксер вздохнул. - Ты... быстрее прикидывай, голова, недосуг мне.

- Иди... -сказал Лев. - Внизу обожди. Я сейчас.

Закрыл дверь. Уперся в отчаянии лбом в косяк. А что, если таксист - мент? Нет. С такой рожей и с такой стрижкой? А вдруг - стукачок? Ладно гадать. Не дрейфь. В случае чего - был пьян, поехал по инерции... А Матерый? Мог вывернуться и свой ход сделать, перекупив наймитов? Ну... то из области фантазий, игра больного воображения. Похоже, шизиком ты становишься от излишних нервных нагрузок, которыми жизнь твоя обременена каждодневно... Кто есть Матерый? Бандит. С историей, да. И только потому авторитеты и воры дали ему собственную нишу. Но сгинь он в разборках - шума не будет, а уж ему, Леве, претензий не предъявит никто.

Он оделся. У порога перекрестился на темноту комнаты, в которой висели иконы. Запер дверь.

Таксист испытующе взглянул на него.

- Только учти, - предупредил, как бы извиняясь. - Полтешок полтешком, а за проезд - отдельно.

- Двигай, крохобор, - обронил Лев, превозмогая невольную дрожь.

- Двинуть-то я двину, но учти...

- Учел, учел! - обернулся Лев к таксисту с яростью. - И еще сверху пару долларов своих получишь, успокойся!

- Ну и... поехали, - откликнулся таксист миролюбиво. - Отличное обслуживание гарантирую.

Город уже засыпал, пустые улицы были сухи от ночных апрельских заморозков; шины шелестели по асфальту гудяще, тягуче. Поежившись, Лев оглянулся назад - на серую гладь ровно освещенного проспекта, остававшегося за спиной, на апельсиновые вспышки мигающих светофоров. Затем, отогнув кисть, осторожно вытряхнул из-под рукава куртки нож - обыкновенный столовый нож, прихваченный из кухни.

Подумал: кретин. Трусливый, нетрезвый кретин. И чего маешься? Чего грозит тебе? И кто? Выдернула тебя шпана на свидание, потому как не поверила в честный расчет - провинциалы, дуболомы...

Машина въехала в район новостроек, дорога пошла ухабистая, узкая, петлявшая среди пустырей, загроможденных строительным хламом: кирпичным и бетонным боем, искореженной арматурой, негодным горбылем.