Кто в списке у судьи?

Он вошел в Сеть, открыл для порядка VPN и при помощи пароля проник в даркнет, где его всегда ждал Рейф. Как государственный служащий Бэнник давно взломал служебные сети с данными флоридских властей. Используя шпионскую программу «Maggotz», он создал собственного информационного червя-шпиона по прозвищу Рейф, совершенно анонимно взламывавшего системы и «облако». Не будучи преступником, Бэнник не похищал данные с целью получить выкуп. Он всего лишь совал всюду нос в поисках тайных сведений, так что возможность его изобличения была близка к нулю.

Рейф умел, например, читать внутреннюю переписку всех семи членов Верховного суда Флориды и их клерков, благодаря чему Бэнник точно знал, как буден решен вопрос любого из его дел, находящихся на апелляции. Повлиять на результат он никак не мог, так что эта информация была практически бесполезной, но ему было любопытно знать, куда дует ветер.

Еще Рейф мог читать закрытую переписку генерального прокурора и губернатора, не говоря уж о соображениях обвинителей насчет ведущих заседания судей. Он мог проникать в файлы полиции штата и докладывать о том, далеко ли продвинулась полиция в расследовании того или иного дела.

В данный момент важнее всего была способность Рейфа читать переписку Комиссии по проверке действий судей. Бэнник штудировал имейлы второй день подряд и пока ни разу не увидел собственного имени. Это сбивало его с толку и тревожило.

Дьявол, сейчас тревожно было все!

Он проглотил ибупрофен и уже был готов тяпнуть водки. Но он мало пил, а сейчас собирался в тренажерный зал, чтобы пару часов поднимать тяжести – так он боролся со стрессом.

Было забавно читать жалобы, что рассматривались КПДС. Его радовали обвинения в адрес коллег по судейскому корпусу, некоторых он хорошо знал, а парочку терпеть не мог. Но сейчас у него не было времени долго забавляться.

Наибольшее удовольствие Бэннику доставляли его собственные злодейства. Жалобы, подаваемые в КПДС на его коллег, касались сущей чепухи в сравнении с его преступлениями. Но теперь его тайны стали известны кому-то еще. Непонятно, почему жалоба на него никак не отражена в служебной переписке, если она официально подана и принята?

От этого у него голова шла кругом, пришлось опять тянуться за лекарством.

Тот, кто прислал ему письмо и стишок, точно знал правду. Этот человек упоминал Кронка, Верно и Данвуди, а также намекал на других. Как много стало известно посторонним? Если этот человек подал заявление в КПДС, то наверняка с условием, что все будет храниться в строжайшем секрете, во всяком случае в полуторамесячный период разбора.

Он разделся в маленькой подсобке, долго стоял под горячим душем, потом натянул тренировочный комбинезон. Сев за свой стол, он запустил Рейфа в конфиденциальные файлы полиции штата. Эти файлы были настолько хорошо защищены, что Рейфу оказалось непросто их взломать. Однако он шуровал в них уже почти три года. К настоящему времени он нашел дело Перри Кронка из города Маратона, и, к своему изумлению, Бэнник в какой-то момент увидел свежую запись детектива Гримсли, ведущего следователя штата. В ней говорилось:

Сегодня звонил начальник полиции Маратона Тернбулл. 31 марта у него побывали два юриста из КПДС Флориды – Лейси Штольц и Даррен Троуп, их интересовало убийство Кронка. По словам Тернбулла, у них, возможно, появился подозреваемый, но никто назван не был; они побывали на том месте, где был найден убитый Кронк, никаких деталей не рассказали и, уезжая, пообещали связаться позже. Тернбулл считает, то они вряд ли перезвонят и что нам ничего не следует в связи с этим предпринимать.

Он не оставил на месте убийства Кронка никаких следов, даже окунулся на всякий случай в океан.

– Подозреваемый у них… – пробормотал он. Двадцать три года он оставался невидимкой. Неужели кто-то наконец счел его «подозреваемым»? Если да, то кто? Не эти Лейси Штольц и Даррен Троуп… Они – просто мелкие чиновники, реагирующие на жалобу, которую подал тот же человек, что теперь шлет ему письма.

Глубокие вдохи и медитация не побороли стресс.

Он долго сверлил глазами бутылку водки, но в конце концов отправился в спортзал, тщательно заперев свое Логово, – всегда осторожный, всегда все и всех замечающий. Сейчас, сбитый с толку и напуганный, он велел себе расслабиться и мыслить логически. Сначала он двадцать минут занимался йогой, чтобы как следует пропотеть, прежде чем перейти к тренажерам и к гирям.

Глава 22