Кто Вы, «Железный Феликс»?

Московское восстание левых эсеров имело резонанс и в Поволжье. Главком Восточного фронта Муравьев, хотя и призвал 9 июля 1918 г. в своем приказе войска «к исполнению своего революционного долга», но на следующий день переехал из Казани, где находился штаб фронта, в Симбирск с отрядом около тысячи человек, занял несколько объектов города, арестовал ряд советских и партийных работников, в том числе командующего 1-й армией М.Н. Тухачевского. Назвав себя «главкомом армии», телеграфировал в СНК, германскому посольству и командованию Чехословацкого корпуса об объявлении войны Германии. В то же время призвал добиваться поддержки местного совета, приказав «войскам своего фронта перестроиться фронтом на запад и двигаться на Москву»[1003].

СНК декретом от 11 июля объявил Муравьева вне закона. Войска фронта не поддержали мятеж. При аресте 11 июля Муравьев оказал вооруженное сопротивление и был убит. Историки называют его политическим авантюристом. Но так ли то? От советской власти он не отказался, а выполнял все ее решения, сражался на фронтах, и, подчиняясь партийной директиве руководства свой партии, не признал Брестского мира и выступил против большевиков.

В годы Гражданской войны шло по нарастающей недовольство крестьянства политикой коммунистов. Судьба страны в большей мере зависела от поведения крестьянства-основного класса до и после революции. Оно в своей массе по-прежнему оставалось мелким, раздробленным, сохранило частную собственность на орудия и средства производства. После революции произошло осереднячивание бедноты, улучшилось материальное положение крестьян. Они от большевистской власти получили землю (по крайней мере, в районах помещичьего землевладения), о которой мечтали несколько веков. Поэтому на стороне большевиков было абсолютное большинство деревни-бедняки и батраки, и всякая угроза возвращение помещиков и потери земли, установление диктатуры белых генералов рассматривались ими как большая опасность, чем диктатура большевиков. Преобразования в деревне проходили в очень сложной обстановке.

Крестьянство, мечтавшее о возделывании земли, было крайне заинтересовано в мире. Но после разгрома белогвардейцев и интервентов ожесточенная борьба не прекратилась. Окончание Гражданской войны и борьбы с интервентами не означало наступления мира во многих районах страны.

После Гражданской войны страна, как отмечал В.И. Ленин, получила не передышку, а нечто более серьезное. «Мы имеем, — говорил он 21 ноября 1920 г., - новую полосу, когда наше основное международное существование в сети капиталистических государств отвоевано»[1004]. Он расценил положение страны, прежде всего с точки зрения военной опасности, и тактика РКП (б), по его мнению, должна была быть такой, чтобы «помешать западноевропейским контрреволюционным государствам раздавить нас»[1005]

.

Вполне понятно, что противники советской власти за рубежом оказывали всяческую поддержку антибольшевистским выступлениям. Так, открытая антисоветская политика Японии выражалась в оказании всесторонней поддержки «Приморскому правительству» М.К. Дитерихса, якутскому тойонству и бандитам, свирепствовавшим в тайге.

До конца 1920 г. крестьянское движение блокировалось то с «белыми», то с «красными», оставаясь относительно самостоятельной силой. После войны значительная его часть перешла к организованному повстанческому движению, выступив против советской власти с оружием в руках. Это было следствием внутреннего политического кризиса, конфликта между властью и значительной частью ее социальной базы. В.И. Ленин так определил источник кризиса: «Наша обстановка, наша собственная среда»[1006]

.

Новая крестьянская война была продолжением войны против помещиков и власти «за землю и волю», развернувшейся, по мнению ряда авторитетных историков, с начала XX в., и то затихая, то усиливаясь, продолжалась в 1917–1918 гг., вылилась в конце концов в широкомасштабную Гражданскую войну, которая охватила ряд районов страны.

Внутренний кризис в стране обнаружил недовольство и значительной части населения. О ее настроении свидетельствует стихотворение Жуковского-Жука «Родные картинки»: «Иностранцы, интервенты, // Заморские черти, // Эполеты, позументы // И вагоны смерти, // Комячейки, чрезвычайки, // Госполитохрана, // Плети, шомпола, нагайки, // Пытки, атаманы, // Всюду сеть «демократизма» // С примесью дворянской // И утопии марксизма // Во стране крестьянской[1007].

На главную причину недовольства значительной части, например, сибирского крестьянства указывал Ленин: они улучшения от революции не видели. Да и продразверстка воспринималась очень остро и вызывала недовольство. Принудительные заготовки по уездам и деревням вели к отказам и сопротивлению крестьян.