Кубанский огонь

– Из той же Ходыженской его тащат через горы в Туапсе, представляете? Тут играет уже наш английский магнат, Твиди. Пуск намечен на октябрь этого года. Майкопская нефть хлынет на рынок. Мы все ждем большого оживления края. Из Екатеринодара топливо можно будет цистернами гнать в Новороссийск и далее на экспорт. А можно и на внутреннее потребление, по рельсам Владикавказской железной дороги. Как всколыхнет это все Кубанский край! Вы не были на месте строительства нефтеперерабатывающего завода? Съездите, посмотрите. Прямо за железнодорожным мостом, возле сада Шика возводятся огромные баки. Самый большой принадлежит упомянутому мной Морингу, емкость бака – триста пятьдесят тысяч пудов! Всего баков будет шестнадцать, для разных владельцев. Бак Гукасовых, например, рассчитан на триста тысяч. А знаменитый местный промышленник Андрейс уже подал в городскую думу заявку на аренду земли. Он хочет строить рядом с первым перерабатывающим заводом второй, свой собственный. Резервуары там будут еще больше, до двух миллионов пудов. Умом трудно представить такое… А кроме того, казармы для рабочих, машинно-насосная станция, мастерские. Стоимость проекта – полтора миллиона рублей.

– Видите, и русские деньги имеются, – обрадовался статский советник.

Но надворный лишь посмеялся:

– Если бы! Леопольд Луич Андрейс – то ли англичанин, то ли австрияк. Правда, теперь с российским паспортом, но это для пользы дела. Он, конечно, весьма богатый человек, но рядом с Твиди просто блоха. И сдается мне, они работают вдвоем. Андрейс хватает в клюв и тащит хозяину. А тот заглатывает, оставляя слуге крошки.

– Крошки там миллионные? – съязвил Алексей Николаевич.

– Да, нефтяное дело очень выгодное, но заниматься им могут лишь весьма обеспеченные люди. Это не табак садить!

– Кстати о табаке, – вспомнил Лыков. – Есть такой плантатор Конон Асьминкин. Известный в городе персонаж.

– Известный, да.

– Он бывал в вашем кабинете?

– Бывал, и не раз.

Сыщик насторожился:

– Мне сказали, что Асьминкин не интересуется нефтяными делами, а как раз садит табак.

– А чего преступного в тех делах? – обиделся за нефтепромышленников Юшкин.

– Все же расскажите подробнее о роли этого человека в нефтяной горячке. Это нужно в интересах дознания.

– Он рассердится, – тихо произнес инженер. – Меня просили не афишировать.

– Плевать, что вас просили. Забыли, по чьему поручению я сюда приехал?

– М-м… Сердить Конона Провича небезопасно. Я скажу, конечно, но прошу скрыть источник.

– Без нужды обещаю вас не выдавать, – снизошел питерец. – У него же нет таких денег. Асьминкин может выступать лишь как столбопромышленник, верно?

– Верно. Он спекулянт, и даже не из первых. Тот же Кухарский тратит много больше. Но у Конона Провича будто есть особое чутье. Он берет лучшие участки. Точнее, это просто земли с темными битуминозными глинами. Никто еще не знает их запасы, когда участки выставляются на торги. Асьминкин выкупает дюжину, а потом по итогам разведки выясняется, что она – самая перспективная. Он перепродает договор аренды втридорога и оказывается с хорошим барышом. Как будто ему кто-то ворожит!

– Не бывает такого, – скептически покачал головой статский советник. – А разве участки выставляются на торги без предварительных там изысканий? И это лотерея для покупателей?

Инженер возразил:

– Нет, конечно. Когда забил знаменитый фонтан, вокруг него очертили радиус в пятьдесят верст и разбили на десятинные участки. Их и выставляют на торги.

– А Конон Асьминкин угадывает всякий раз лучшие из этого набора?

– Да. Вы правы, что-то тут не то…

– Евгений Максимович, кто-то ведь вел там предварительную разведку?

– Англичане. Самую предварительную, но с пробным бурением. То есть картину они получили близкую к действительности.

– И заявители к этим данным не допущены?

– Нет, это коммерческий секрет того, кто вел разведку.

– И рядовой табаковод Асьминкин, подобно медиуму, проникает в него раз за разом? Как можно в это поверить?

Юшкин сдулся на глазах.

– Алексей Николаевич, что все это значит?

– А вы не поняли? У них сговор.

– Но зачем британцам подкармливать русского дельца средней руки секретной, и притом очень дорогой, информацией?

– Пока не знаю. Возможно, островитяне платят ему таким образом за некие услуги.

– Асьминкин продает табак. Он простой торговый человек, каких много. Чем Конон Прович приглянулся англичанам?

Лыков протянул собеседнику руку и сказал начальственным тоном:

– О нашем разговоре никому ни слова. Честь имею.

Он поспешил на полицейский телеграф и отбил в Петербург экспресс на имя Зуева: «СРОЧНО ПРИШЛИТЕ АЗВЕСТОПУЛО».

Глава 10

Первый след

Кирпичная улица хоть и располагалась в центре города, но к числу престижных не относилась. Пивная Каранда стояла на углу с Прогонной, неподалеку от фруктового рынка. Эта часть Екатеринодара была постоянным местом мелких нарушений, хулиганства и пьяных дебошей. Зловещее соседство Покровки добавляло остроты.