Название шоколадного батончика.
Энди задумчиво кивнул.
Держу пари, что наверняка в это даже вложен какой-то смысл.
Загорелся зеленый, и они тронулись дальше.
Сверни направо на Вирджинию.
Еще один батончик?
С другой начинкой.
Когда-нибудь ты поподробнее расскажешь мне про все эти названия, — решил Энди и вновь остановился на светофоре.
В Вашингтоне направо можно сворачивать на красный свет, — сообщила Энн-Мэри. Загорелся зеленый. — Или на зеленый.
Энди повернул и заметил:
У меня сложилось впечатление, что мы ездим по кругу.
В некотором смысле. Вон там, через дорогу — «Уотергейт». Ты сможешь развернуться?
Это зависит только от того, насколько тем, кто едет навстречу, дороги их машины, — заявил Энди, закладывая вираж.
К счастью, всем без исключения водителям их машины оказались дороги.
Пятнадцать минут спустя в дверь к Энн-Мэри постучали. Она находилась в роскошной комнате, самом большом гостиничном номере, который когда-либо видела, на пятом этаже отеля «Уотергейт». Через широкую стеклянную балконную дверь, обрамленную декоративными растениями, открывалась шикарная панорама реки Потомак. Она оторвалась от созерцания вида за окном, открыла дверь и впустила Энди. Он оставил их у входа в отель и отбыл, чтобы, по его словам, «решить проблему» с автомобилем, и вот, наконец, вернулся.
Все в порядке, — сказал он, входя.
Что ты сделал с машиной?
Я уехал отсюда, — сказал он, направляясь к кровати, куда посыльный свалил его большую холщовую сумку, — и остановился у ближайшего знака «Стоп».
А потом?
Вернулся сюда, — пояснил он и расстегнул сумку.
Сначала я стер отпечатки пальцев с руля.
Остальные, покидая автомобиль, также протерли все места в салоне, до которых могли дотрагиваться.
Но... зачем? Ты же создал затруднения для дорожного движения.
Видишь ли, я чувствую определенную ответственность перед докторами.
Это свыше моего понимания, — призналась Энн-Мэри.
Энди начал переодеваться, попутно объясняя:
Представим, что я нашел место для парковки и оставил машину там.
Но в Вашингтоне нет парковок.
Вот! Если бы я действительно оставил машину на парковке, то прошли бы недели, прежде чем копы обратили бы на нее внимание и вернули владельцу. А так они уже наверняка заметили ее и в эту минуту, вероятно, уже звонят доктору, и в итоге он сможет вновь обрести свое замечательное транспортное средство еще до заката. Как я выгляжу?
На Энди теперь были надеты белая рубашка с короткими рукавами и прозрачным футляром с полудюжиной разноцветных фломастеров в нагрудном кармане, брюки защитного цвета, коричневые рабочие ботинки, очки в темной оправе с поднятыми ко лбу солнцезащитными стеклами и желтая строительная каска. В левой руке он держал папку. Из правого заднего кармана брюк торчали рабочие рукавицы.
Тебя не узнать.
Вот и славно.
Что теперь?
Ну, вы с Мэй можете осмотреть достопримечательности, или прошвырнуться по магазинам, или поискать приличное место, где мы сможем поужинать, — предложил Энди и, помахивая папкой, направился к телефону. — А мы с Джоном займемся нашими делами. В каком номере он остановился?