Культурный разговор

Сообщения о смерти Панина в СМИ поминали его участие в сериалах «Бригада» и «Каменская» – это самые заурядные работы актера, но медийные креаторы ведь ничего, кроме криминальных сериалов, и не знают. Великолепного Порфирия Петровича из «Преступления и наказания» (режиссер Дмитрий Светозаров, 2007), кажется, не вспомнил никто. А ведь Панину в этой роли удалось вывернуться из-под гениального Порфирия, которого создал в свое время Иннокентий Смоктуновский в картине Кулиджанова. Панинский следователь был куда умнее, злее и острее, он сам был из бывших «Раскольниковых» и потому ненавидел героя, как самого себя. Текст Достоевского Панин произносил так, будто сам в эту минуту его и придумал – эта искусная «естественность» тоже свидетельствует о калибре актера. (Он, видимо, органически не выносил выспреннего кривлянья, пустой декламации, пафосного разукрашивания себя.)

По меркам кино, внешность Андрея Панина была довольно заурядной – глаза небольшие, рот узкий, ранние залысины. Вроде человек из толпы, без особых примет, в розыск если объявлять – намаешься. Но эта мнимая заурядность избавляла его от однозначного амплуа, а когда включался внутренний панинский огонь – все черты лица преображались. Любая эпоха, любая профессия, любой образ жизни, любое направление воли – хоть чистый злодей, хоть невинный пьяница, хоть доблестный борец за справедливость, пожалуйста. Не в том суть. А в чем?

Пожалуй, в том, что Панин почти что в любой роли свидетельствовал о безумной сложности человеческого «я». Причем делал это в период тотального упрощения личности на экране. Это был парень, с которым все было «не просто так», с потаенным нутром, с «задними мыслями», человек-шкатулка с секретом, с замочком без ключика, с хитрым умным глазком…

Видно: кипит ум, быстрый, проворный, острый. Сердце чутко реагирует на малейшие изменения душевной атмосферы. Реакции обострены, включенность человека в жизнь огромна. Но все это не находит, не может найти никакого адекватного гармоничного воплощения. Почти все герои Андрея Панина существуют в непрерывной муке, судороге, в них остро и больно звенят перетянутые и готовые оборваться струны. А внешне – какая-то затейливая клоунада из хмыканья, вздохов, улыбочек, гримас, мелкой непрерывной жестикуляции. Фирменное панинское шутовство, мимический маскарад, где маска не застыла, а лихорадочно движется, то скрывая душевную жизнь человека, то хитрым образом намекая на нее.

Так или иначе актер рассказывал нам о русских людях, попавших на слом времени, накопивших изрядную историческую усталость, но решивших во что бы то ни стало – быть. И быть по-настоящему, чтоб кровь журчала в жилах, чтоб ноздри ласкал запах живого мяса. Будет ли это в рамках закона, на грани преступления или за этой гранью – все равно. Эти люди мужественны, но чаще всего в недобром, волчьем варианте. А волк собакой никогда не станет! Поэтому приходится хитрить и таиться. Поэтому даже в самом милом и домашнем варианте своей сущности – в русской вариации лейтенанта Коломбо, сыщике Журове, – проглядывает все тот же лютоглазый одинокий панинский волк…

Залитые золотом голливудские звезды в их современном состоянии играют обычно что-то несусветное, какие-то отвлеченные модели, не имеющие ничего общего с жизнью. Которую они и в глаза не видят. Нет, наш актер – если настоящий, – он «всегда с народом». Жизнь и смерть Панина говорят с ужасающей четкостью – ребята, это типа катастрофа.

Один, в пустой квартире. В какой-то своей волчьей норе, заведенной, очевидно, для того чтобы отлеживаться от житейских битв… Без покаяния, в которое не верил. И последняя работа – съемки в новом бессмысленном сериале про Шерлока Холмса и доктора Ватсона (для чего это нужно, когда есть классика с Ливановым и Соломиным, понять нельзя – впрочем, это обычное в наши дни выжимание брендов досуха).

Оборвалась струна.

Смотрим и плачем. Талантливые, смелые, умные мужчины – гибнут сотнями тысяч, оставляя жен и детей, покидая эту безжалостную равнину, которую обязательно надо освоить, заполнить, возделать, иначе она проглотит всех без остатка. И причина в том, что к многочисленным реальным достоинствам русских мужчин не добавлено одно. Решающее.

Это – великое умение владеть собой.

Быть прежде всего трезвым и чистым. (Ведь не будет помощи ни от природы, не от истории!) Остановить безумный бег своих больных нервов властной рукой. Заставить себя подчиняться собственной системе разумных запретов. Спокойно рассчитывать силы. И признать наличие в жизни суровых будней, без искусительной жажды праздника.

Потому что жажда праздника вырождается у нас в оргию, а после оргии приходит ужас и «мерзость запустения»…

Был у нас чудесный актер Андрей Панин. Мог бы стать великим.

Теперь у нас нет актера Андрея Панина.

2013

Высота

К тридцатилетию со дня смерти Владимира Высоцкого, в детстве прозванного «Высота»