Купи себе Манхэттен (= Бабки на бочку)

На душе скребли кошки. Я вяло попрощался и вышел. Не прошел и десяти шагов, как меня окликнули. Капитанша была права: меня встречали. Возле "мерса" стояли знакомые братки: Леха и ещё один, которого нарисовали с Лехи под копирку. Местами копирка была уже использованная, и некоторые части лица, так сказать, стерлись и смазались. Леха помахал мне рукой. Я вздохнул и нехотя направился к машине. Опускаясь на сиденье, я оглянулся. В воротах стояла и смотрела мне вслед Лена.

Елена Петровна.

- Это че за баба там зырит? - спросил, чавкнув жвачкой, Лехин оттиск.

- Это капитан Павлова, - с легким шиком посвященного (с таким шиком дают ответы завсегдатаи и корифеи клуба "Что? Где? Когда?") ответил Леха. По особо важным делам.

Он покосился на свою копию, которая сделала соответствующий вид.

- Она че, тебя что ли пасет?

- Она всех пасет, - почему-то поежился Леха.

Как видно, капитанша изрядно попортила ему нервы, потому что Леха так рванул "мерс", что тот едва не пошел юзом.

- Ты че? Ты че? - забеспокоился оттиск.

Леха только отмахнулся.

- А куда едем? - спросил я, разваливаясь на мягком сиденье.

- Как куда? - вроде бы удивился Леха. - Домой к тебе едем. За "бабками". А потом к Кресту. Срок-то весь вышел. А долг - дело святое.

- А откуда ты узнал, когда я выхожу?

- А я ничего и не узнавал, - пожал Леха квадратными плечами. - Череп велел садиться в тачку и ехать забирать тебя.

- Ну, ну, - неопределенно промычал я, напряженно думая, что за дикую выходку придумал Череп.

Ведь ясно же, что я не на рынке торговал все это время. Сроки сроками, но я-то сидел в тюрьме. К тому же забрали меня на рынке, где сам же Череп гарантировал мне безопасность. Я, конечно, воздержался от того, чтобы высказывать мои претензии Лехе, он был "шестеркой" и сам выполнял приказы.

Когда меня подвезли домой, я поднялся по лестнице, Леха и его копия сопели за моей спиной, топая по ступеням. Я открыл замок, сорвав бумажки с печатями, вошел в разоренную квартиру и захлопнул дверь перед лицами подоспевших провожатых.

- Извините, мужики, я вас не приглашаю, - буркнул я, едва не отхватив им носы.

Надо отдать должное, они отнеслись к этому спокойно. Попыхтели на лестнице и погромыхали ботинками вниз. Я выглянул в окно. Они уселись в свою иномарку, открыли дверцы, и врубили магнитофон, приобщая весь дом и двор к великому искусству Тани Булановой.

- "И почему это все подонки любят сентиментальные песни и дешевую романтику?" - подумал я, осматриваясь.

Посмотреть было на что. Обыскивали весьма основательно и весьма свободно обращались с вещами. Все было перевернуто, раскидано. Дверцы стенных шкафов распахнуты настежь. Я сбросил с себя провонявшие тюрьмой рубище и достал чистую смену белья, рубашку и джинсы. Потом пошлепал в ванную, напустил горячей воды, притащил туда же кофейник, телефон, и целый час ловил кайф, стараясь не вспоминать о предстоящей встрече. Как я буду отдавать долг, я вообще не думал, поскольку товар был весь конфискован, и вернуть его надежды не было, разве что удастся поймать за бороду старика Хоттабыча, а это вряд ли. Выручку у меня тоже изъяли, из наличности осталось только то, что лежало в кошельке во время ареста. Хорошо, хоть это вернули.

Смывая тюремные запахи, я позвонил Диме и Алику, договорился встретиться попозже у меня. О предстоящем свидании с Черепом я им ничего не сказал. Зачем? За долги сразу не убивают, сначала их пытаются получить. Так что ещё успею поделиться.

Тут в дверь вежливо, но настойчиво постучали.

"Подождете, голубчики", - злорадно подумал я, вылезая, однако, из ванны. В мои планы не входило усложнять обстановку.

Через пять минут я вышел на улицу.

- Мы уж думали, ты утонул, - мрачно пошутил Леха, выруливая со двора и направляясь в сторону рынка.

Глава 4

- Ну и что будем делать? - вроде бы даже участливо спросил Череп, не поднимая глаз.

- Резать будем, - лениво ответил квадратный, которого никто до сих пор и назвал даже по кличке. - По частям. Сперва - пальцы, потом - яйцы. Гыыы... - гоготнул он сам над своей шуткой, от которой у меня почему-то кое-где засвербило. Эти ребята могут. С них станется.

Крест сидел молча, словно о чем-то задумался, но я видел, что он все слышит и чутко ловит каждое произнесенное за столом слово.

- Послушай, Крест, - заговорил я горячо, обращаясь к нему. - Ты же сам знаешь, что попался я на твоем рынке, где вы мне гарантировали защиту. И целый месяц прокуковал в изоляторе. Вон уже весна на улице. У меня все конфисковано, это вам тоже известно. Подожди хотя бы неделю, я все соберу.

- Слушай, Николай, - прервал он меня. - Все это разговоры в пользу бедных. О какой неделе ты говоришь? Долг ты просрочил уже на три недели.

- Да я же в тюрьме сидел!

- А мне какое дело? - равнодушно пожал плечами Крест. - Короче, так. Могу дать тебе три дня. И то вопреки правилам. Но я сегодня что-то добр, и ты мне симпатичен.

- Да где же я через три дня найду такие деньги?

- А где ты их найдешь через неделю? - спросил Череп.

Тоже верно. Я их и через неделю не найду, это я сгоряча ляпнул. Я подавленно молчал.