Курганник

Разбудил Виктора гусь. Ковалев даже сначала не понял, что за ор. В беседке так хорошо спалось на свежем воздухе, странные сны не донимали, как на диване, которого гость уже начинал побаиваться.

Дремота не отпускала, и Виктор, перевернувшись на другой бок, уткнулся носом в подушку. Однако новый крик птицы не дал уснуть. Захотелось просто полежать – ничего не вышло. Иные звуки коснулись слуха: шуршание, легкие стуки, едва различимое журчание, словно кто-то переливал из склянки в склянку воду.

Виктор вздохнул, перевернулся на спину.

– Привет, – сонно произнес он, разминая ладонями заспанное лицо. – Сколько времени?

– Шестой час, – ответил Макар, отмеривая на аптекарских весах щепоть мелко рубленной травы.

– Ты чего? Не ложился?

– Ложился, ложился, – пробормотал Макар, не отвлекаясь от занятия.

– А Лиза? – Виктор поднялся и сел. – Лиза вернулась?

– Лиза не вернулась, – глухо произнес Зотов.

Ковалев смолк, понимая, что друг не расположен к беседам.

На столе перед Макаром лежали пучки трав, склянки с настойками, пакетики из тетрадных листов, в которых хранились порошки. Отмеряя определенные доли, Зотов ссыпал ингредиенты в пол-литровую банку с алой жидкостью. Виктор сообразил, что друг колдует над «федоровкой». Покончив с настойкой, кузнец принялся за мазь, растирая сухие травы в ступке.

– Лизы нет нигде, – вдруг заговорил он.

– А волохатый не появился?

– Сквозь землю провалился, – с досадой произнес Макар.

– М-да, ситуация, – задумчиво откликнулся Виктор.

В беседку вбежал Рафинад. Прошелся, принюхиваясь к доскам пола, чихнул, наткнувшись носом на сухую былинку, упавшую со стола.

– Эй, собака! – шутливо окликнул его Виктор. – След возьмешь?

Щенок склонил голову набок, подошел к ногам Ковалева, обрадованный вниманию. Виктор поднял Рафинада на руки и почесал рябое, почти голое брюхо.

– Ты у нас служебная собака, Рафинад?

Щенок извивался, приоткрыв от удовольствия пасть.

– Нет, не служебная. Балованая ты собака. Никакого толку.

– И что теперь делать? – спросил Виктор друга, играя со щенком.

– А ничего не делать, – буркнул Макар.

– Так ведь…

– Не знаю я, что делать! – рявкнул Зотов, грохнув кулаком по столу.

Снадобья опрокинулись, травы и порошки перемешались, алая жидкость тонкой струйкой устремилась к полу.

– Не знаю, – сжимая кулаки, рычал Макар. – Все впустую: книги, тренировки, походы. Все к черту! На кой хрен мне все это понадобилось!

Он рывком обернулся к Виктору – волк в гневе с тоской в глубине горящих глаз. Ковалев почувствовал, как шевелятся волосы на загривке: перед ним стоял настоящий волк в человечьем обличье.

– Знаешь, что для человека главное?

Виктор отшатнулся, столько в Зотове было бессильной… мощи.

– Она ему нужна, понимаешь? Она одна! Деньги, слава, власть – дерьмо на штиблетах. Курганы, сила, ум – блажь, чушь собачья. – Макар выпрямился, гордо подняв голову: – Смотри на меня: любого в деревне порву на ветошь, знаний мне не занимать. – Он махнул рукой. – И что я без нее? – Зотов подскочил к другу, положил руку на плечо, заглянул в глаза. – Вот они просто бухают, и туманы им нипочем, – он указал рукой в сторону, видимо в сердцах говоря о своих товарищах-конокрадах, – а мне надо молиться, тренироваться, учить историю. Любая мелочь может стоить жизни…

Гнев в его глазах потух. Макар вернулся к столу, с грохотом опустил кулаки прямо в травяную смесь. Обессилев, опустился на табурет.

Виктор понимал друга – пару дней назад он сам пережил нечто подобное, но… Ковалев призадумался: здесь другое. Да, стоит признать, что его больше давила обида на жену, которая взяла и ушла к другому. Она что-то лепетала про умершую меж ними любовь, что-то о внимании к себе, что-то банальное до рвоты: «Я так больше не могу».

А чего – мочь? Все было к ее услугам: квартира, деньги, шмотки, машина. Виктор крутился, как белка в колесе, появлялся по первому зову и терпел обидное прозвище: «Мой Хомячок, какая же ты белка?»

А здесь… Словно из человека стержень вынули. Но стоит ли так отчаиваться?

– Брось, братан. – Виктор дотянулся до сигарет, прикурил. – Найдется твоя Елизавета. Куда ей деться. Ваша деревня – не город.

– Лучше бы город, – глухо произнес Макар.

– Брось, – повторил Виктор. – Давай сейчас соберемся и поищем ее вместе.

Зотов тяжело вздохнул, окинул взглядом разруху на столе.

– Нет, – сказал он, отряхивая испачканные руки. – Здесь мне самому надо разобраться.

– Вдвоем веселее.

Макар усмехнулся, посмотрел на друга. Теперь он был абсолютно спокоен и даже надменен, но тоска все же лежала тенью в глубине глаз.

– Витек, ты среди белого дня пугался каждого шороха, а ночью будет стократ страшнее. Тем более нынешняя ночь после затмения – ночь новолуния…

– А при чем тут ночь? Я предлагаю поискать Лизу сейчас. Думаю, миражи не повторятся. – Последнюю фразу Виктор произнес с надеждой в голосе.

Макар улыбнулся, видя его сомнение.

– Ну, ты чего сразу ржать начинаешь? – обиделся Ковалев.

– Прости, – сдерживая смех, сказал Зотов. – Прости. Просто твоя наивность…

Виктор вскочил:

– Я просто хочу помочь! В конце концов, ты мне жизнь спас и… надо же как-то по-человечески.