Курочка Ряба. Суперсекретно!

КАБАН. Врёте. Я по запаху шёл. (Нюхает Гликерию.) Бабкину пшённую кашу я за версту чую. Сейчас всех в крапиву посажу, пока правду не расскажете, не выпущу! А ну, шагом марш в овраг!

ЦАРЬ. Погоди, Кабан, я всё расскажу! Это я Царь-батюшка.

КАБАН. Молчи, чудище!

Тут из-за камня выходит Еремей. Правда кулаки у него теперь больше головы, на руках огромные бицепсы, а из-за спины торчит перископ, как у подводной лодки.

ЕРЕМЕЙ. А, Ваше Свинство, пожаловали. Кулаков моих отведать не желаете?

КАБАН. Богатырь заморский?

ЕРЕМЕЙ. Он самый. Молодость богатырскую вспомнил. И-их! (Бьёт кулаком по земле со всей силы, земля вздрагивает и все подскакивают.) И раз!.. (Бьёт ещё раз.) И два!.. (И снова все подскакивают на месте.)

ЦАРЬ. Ой, сейчас уши отвалятся!

ГЛИКЕРИЯ. Не жалей их, Еремеюшка.

РЯБА. Так им!

КАБАН. Постой, богатырь!

ЕРЕМЕЙ. Удар заключительный!

Еремей размахивается что есть силы и бьёт оземь кулаком, да так, что все падают, а у Кабана из рук вылетает револьвер и сабля. Ряба шустро вскакивает и подбирает саблю с револьвером.

РЯБА (Кабану и Царю). Ага, попались. А ну, живо руки вверх!

ГЛИКЕРИЯ. Ох, спасительница.

Кабан и Царь поднимают руки вверх и пятятся за камень.

КАБАН. Не виноват я, из-за царя подлости творил. А в лесу мне вольготно жилось…

ЦАРЬ. Это всё Кабан, власти хотел, меня обкрадывал. А я человек слабый, податливый…

КАБАН. Не я это!..

ЦАРЬ. Не я!..

РЯБА. А ну, живо за камень!

ЕРЕМЕЙ. А то я вас!

Кабан и Царь скрываются за камнем. Слышится шипение, гудение, камень светится и переливается, а вверх поднимается пар.

ЕРЕМЕЙ. Ох, кабы не пришлось опять биться. (Поднимает вверх свой большой кулак.) Уж больно всё фыркает.

ГЛИКЕРИЯ (прислушиваясь). И правда, странные звуки… Будто борщ варится.

РЯБА. Это они в своей жадности и глупости варятся. Пусть всё выкипает.

ГЛИКЕРИЯ. Что же от них самих тогда останется?

Из-за камня появляется Кабан в своём первородном зверином обличье без мундира и эполет, он нюхает землю и хрюкает.

КАБАН. Наконец-то можно по лесу побегать, желудей поискать. Грю-ю, грю-ю!.. (Убегает.)

ЕРЕМЕЙ. Был генерал – и нет генерала.

Затем из-за камня появляется Царь, уже без длинного носа, ушей и глаз на пружинках. Правда, с длинной бородой, роста маленького, будто присел на корточки, идёт, на плече лопату несёт – вылитый гном.

ЦАРЬ. Лучше гномом быть – под землёй богатства несметного завались!

(Уходит.)

РЯБА. Ой, кажись, я обычное яичко снесла. (Держит в руке обычное яйцо.)

ГЛИКЕРИЯ. Как же теперь без золота и без Царя-батюшки жить?

ЕРЕМЕЙ. Ежели руки золотые и голова на плечах, никакой царь и золото не нужны!

ГЛИКЕРИЯ. И то верно.

Финальная песенка

ГЛИКЕРИЯ (напевая).

Кабы жадность не сгубила

Маво батюшку-царя,

Вся б страна его любила

За великие дела.

ЕРЕМЕЙ (напевая).

Золотые ум и руки

Нас от бедности спасут,

А жадюги и хапуги –

Все от зависти помрут!

РЯБА (напевая).

Вы не зарьтесь на чужое,

Лучше меньше, да своё!

И яичко не простое,

Если высидишь его.

ВСЕ ВМЕСТЕ (напевая).

Нет дороже в мире клада,

Чем хорошая семья,

Всё богатство с нами рядом –

Ты, она, и мы, и я!

ЗАНАВЕС