Кузнецов против абвера

По распоряжению начальника Генерального штаба полковнику Кребсу поручено замещать в ближайшие недели вышедшего, к сожалению, на длительное время из строя генерала Кестринга… Причины направления полковника К. лежат по большей части в области, о которой мне Вам в письме не хотелось бы подробно рассказывать. Во всяком случае, для нас очень важно иметь там у вас кого-то, кто бы мог воспользоваться старыми добрыми связями.

Информирование по собственно военным вопросам поэтому и дальше будет оставаться преимущественно Вашей задачей, в то время как на полковника К. ляжет военно-политическая часть работы атташе…

Ваш Меллентин».

А вот, что писал в своем дневнике начальник Генерального штаба ОКХ генерал-полковник Ф. Гальдер 19 марта 1941 года: «…Кребс перед отъездом в Москву был детально ознакомлен с военным положением в результате нашего развертывания на юге, и ему были даны подробные инструкции относительно моментов, на которые стоит обращать внимание русских, и общих вопросов, могущих возникнуть в ходе переговоров с советскими военными инстанциями…»

При внимательном рассмотрении этих скупых строчек можно четко прояснить: Кребсу было дано указание активно распространять версию о якобы приоритетной для Германии в балканском и ближневосточном направлениях вооруженной экспансии, а переброску германских войск на восток, о причинах которой его неизбежно будут спрашивать в Москве, объяснять потребностями войны против англичан и прикрытием границы рейха на случай неожиданных действий с перепуга со стороны Советского Союза. Эту дезинформационную версию он распространял не только среди советских граждан из своего окружения. 24 апреля Кребс даже подготовил докладную записку на имя Шуленбурга с целью пресекать среди сотрудников слухи о стремительно приближающейся войне с СССР.

Есть предположение, что содержание этой записки благодаря деятельности «Колониста» и органов госбезопасности стало известно и на Лубянке. Что же наплели в ней пропагандисты Геббельса в мундирах военных разведчиков ведомства Канариса? В ней говорилось:

«По мере того как борьба с английскими позициями на Средиземном море будет вступать в решающую стадию, все более значительную роль будет играть Турция. Тем самым будет затрагиваться сфера интересов Советского Союза, которая всегда рассматривалась им как жизненно важная.

Не подлежит сомнению, что военные действия в районе проливов будут оказывать воздействие на Советский Союз. Само собой разумеется, что в ходе решающей борьбы против Англии граница Германии с Россией должна быть укреплена так, чтобы отбить у Советского Союза всякую охоту для какого-либо вмешательства.

Защита должна быть надежной перед лицом значительной массы русских войск, которые уже несколько месяцев стоят наготове в Прибалтике, Белоруссии и особенно на Украине…

Мероприятия, связанные с формированием тылового прикрытия от России, продолжаются уже длительное время, как минимум с того момента, как Россия — не принимая во внимание потребности нашей решающей борьбы с Англией — начала всячески подчеркивать свои интересы на Балканах. Эти германские мероприятия привели к распространению в германских и негерманских кругах панических слухов о предстоящей войне между Германией и СССР, которые в условиях наступающего высочайшего напряжения могут оказаться особенно опасными».

* * *

Что это за словосочетание — «высочайшее напряжение»? Ясно — борьба не на жизнь, а на смерть Германии с Англией. Немецкое руководство «выражало беспокойство» из-за распространения слухов в Москве самими немцами, приезжающими в Москву из Германии, а также муссирования их представителями посольств разных стран в советской столице. ОКХ тоже возмутилось распусканием подобных слухов, считая их очень опасными. Правоохранительные органы рейха серьезно предупреждали своих граждан, выезжавших в Россию, о необходимости пресекать эти слухи и давать отпор распространителям. Однако строгие предупреждения не оказывали должного воздействия, и слухи о приближении войны между Германией и Советской Россией продолжали неумолимо нарастать.

Приходилось реагировать на слухи и военному атташе, и даже послу Германии в Москве Шуленбургу. Так, 24 апреля 1941 года германский военно-морской атташе капитан 1-го ранга Н. фон Баумбах доложил в Берлин:

«1. Здесь циркулируют слухи о предстоящей войне между Германией и Советским Союзом, которые питают сообщения лиц, следующих транзитом из Германии.

2. По данным советника итальянского посольства, английский посол предсказывает, что война начнется 22 июня.

3. Называется также 20 мая.

4. Я стараюсь противодействовать слухам, которые представляю как совершенно нелепые».