Квестер

— Вы просто отказываетесь поверить! — вдруг раздался сзади чей-то голос и все, смотревшие сейчас на Ласки и на монитор перед ним, развернулись. Голос принадлежал Вёрджиналу Брауну. Увидев, что все смотрят на него, он подтянулся, чуть приподнял голову и продолжил:

— Вы уже все поняли, но ваша профессиональная гордость отказывается с этим смириться. Суперкомпьютер, которому вы передали управление, произвёл анализ и решил, что человеческие действия: приказы и команды, отдаваемые с управляющего терминала, были неэффективны. Ему приказано управлять ситуацией, он это понял по-своему, и делает так, как умеет. А умеет он очень многое, в том числе — и анализировать причинно-следственные связи, делать выводы, тут же принимать решения и воплощать их в жизнь. Он действительно управляет ситуацией, вы же видите — он послал подкрепление «рыцарям»!

— Но он оставил Базу без защиты! — вскричал Чарли Грубер. — Последние «рыцари» ушли на подмогу, а бандиты, захватившие Восточный Форпост, арсенал и один из делейторов, ещё не уничтожены! А что если они нападут на Базу и перебьют всех, находящихся там?

— Поймите, босс, наш «Сьюппи» главным объектом своей заботы видит Бестерленд, а не Базу, а главной угрозой объекту — массовые скопления нелегалов, а не отдельного бандита с делейтором, с которым он ещё не встречался. Избавить Объект от UADC, от “леваков” — ведь вы поставили «Сьюппи» именно такую задачу, не правда ли, мистер Ласки? — Браун выжидательно замолчал, но не получив ответа от Главного программиста, продолжил: — Вот он и бросил все силы на самое большое гнездо нелегалов! Он просто решает задачи по мере их возникновения. Элементарно!

— То есть, если я правильно понимаю, мы «вне игры»? — переспросил Грубер. — Это что же, мы теперь не имеем доступа к Суперкомпьютеру, к Бестерленду и у нас нет связи с нашими цифроклонами?

— Видимо, так! — ответил Браун.

— Я не вас спрашиваю! — заорал Чарльз. — Ласки, отвечайте!

Фред Ласки, не поднимая головы, хрипло ответил:

— Да!

Воцарилась тишина. Грубер нервно отошёл к окну, и простоял там минут пять, не меньше. По телу его то и дело пробегала нервная волна. Все молчали, боясь, а, может быть, уже просто не желая произносить какие-либо слова. О чем тут говорить? И так всё ясно.

Наконец Чарли повернулся и тихим, но не обещающим ничего хорошего голосом спросил сразу у всех:

— Что можно сделать?

Фред Ласки поднялся с кресла, подошёл к экрану, на котором шесть чёрных точек двигались так быстро, что уже прошли почти полпути к месту баталии, внимательно посмотрел на него, словно искал ответа в цветной мозаике карты Бестерленда, а затем вполголоса произнёс:

— Кроме отключения питания — кажется, уже ничего…

И отошёл вглубь аппаратной.

— У кого ещё есть какие-либо мнения по этому поводу? — снова грозно спросил Грубер.

Сзади в первый ряд учёных медленно вплыла грузная фигура Вульфа. Выйдя на передний план, он заслонил собой добрую половину присутствующих, осмотрелся…. И все ещё долго ждали, пока толстый кибернетик застёгивал и оправлял свой белый халат. И вот, в тот момент, когда Вульф уже был готов произнести первую фразу, Ласки, не отходивший от экрана, воскликнул:

— Смотрите! «Чёрные рыцари отступают»!

2

Хась даже не успел освободить делейтор от остатков руки его бывшего владельца-«чистильщика», как увидел вспыхнувших товарищей в десяти шагах от себя. Посмотрел левее — и его палец, нажав на палец отрубленной кисти «рыцаря», произвёл выстрел. Жёлтый луч вошёл стрелявшему «чистильщику» в грудь, тот вспыхнул, взмахнул руками и — исчез вместе с оружием. После этого Хась повернулся к тому «рыцарю», чьим делейтором вместе с отрубленной рукой он уже успел завладеть: «чистильщик» лежал на земле, придавленный семью «райцами».

— Отпустите его! Быстро! — приказал Хась.

«Райцы», держащие «рыцаря», отскочили от него, как ужаленные. Вслед за ними поднялся было и однорукий «чистильщик», но, получив порцию жёлтого света, вспыхнул и исчез навеки.

Оставшийся в живых «чёрный рыцарь», выбитый из седла ещё первым тараном и прижатый к земле многочисленными «райцами», не мог даже повернуть голову. Поэтому он, не мигая, смотрел в глаза Гласса и во взгляде этом был не только холодная уверенность профессионального убийцы. Гласс увидел там жуткую, неистовую ненависть, а ещё глубже — причины этой ненависти: страх и беспомощность. Вырезана ли, блокирована ли была эмоциональная часть мозга этого существа, но если она отсутствовала ранее, то дала о себе знать сейчас. «Рыцарь» просто источал ненависть. Его лицо то и дело кривили конвульсии — в те моменты, когда он напрягал все силы, пытаясь то вырваться, то сбросить с себя сидевших на нем верхом «райцев». Временами он кричал что-то на немецком и ломаном английском, сопровождая крики хаотичной пальбой из делейтора.

Гласс, как ему показалось, целую вечность смотрел в эти зелёные глаза, которые ненавидели весь мир, потом медленно встал на четвереньки, и, наклонившись над «чистильщиком», произнёс:

— Give me a gun! Give me a gun and go out!