Лароуз

Пока вторая Лароуз не подросла, она иногда представляла себе, что ее мать, хотя и украденная, возможно, Богом, на самом деле живет где-то. Девочка, конечно, знала, что это неправда, но эта мысль не давала ей покоя. Когда, наконец, она спросила об этом отца, тот расстроился и достал бутылку виски с верхней полки. Вольфред время от времени позволял себе маленькую рюмку. Он никогда не напивался, поэтому виски означало лишь то, что он готовится к непростому разговору.

— Ты единственная, кто задал мне такой вопрос, — проговорил он.

— Ты сказал мне, что ее украли, — отозвалась Лароуз.

— Разве?

Вольфред больше никогда не женился, хотя женщины так и вешались ему на шею. В течение многих лет он постоянно говорил детям о матери, и та оставалась для них живой. Но теперь он молчал о ней уже около года. Его младшая дочь, вторая в роду, носящая имя Лароуз, согласилась уехать вместе с неким Ричардом Г. Праттом[165]

, проезжавшим через резервацию племен мандан, хидатса и арикара[166], путешествуя по Северной Дакоте. Он открыл школу-интернат в Карлайле, в штате Пенсильвания. Лароуз захотела туда поехать, потому что ее мать тоже училась в школе-интернате. Это была возможность стать такой, как мать, которая с отчаянной настойчивостью учила своих детей всему, что знала сама.

Чему она научилась

Прежде чем Лароуз-старшая умерла, она научила дочь, как отыскивать духов-хранителей в любом месте, как исцелять людей песнями и растениями, объяснила, какими лишайниками питаться в случае крайней нужды, как ставить силки, вязать сети, а потом ловить ими рыбу, показала, как ловить ее на крючок, как разжигать костер из палочек и бересты. Как шить, как варить еду с помощью горячих камней, как плести тростниковые коврики и делать туеса из березовой коры. Она научила ее, как можно отравить рыбу ядом растений, как сделать стрелы и лук, как стрелять из ружья, как использовать ветер во время охоты, как сделать палку-копалку и добывать с ее помощью полезные корни, как смастерить флейту и играть на ней, как вышить бисером индейскую сумку-бандольер. Она научила ее, как отличать птиц по крику, какой зверь вошел в лес, как узнавать по крику птиц о перемене погоды, скоро ли придет смерть и преследует ли тебя враг. Младшая Лароуз узнала, как сделать так, чтобы младенец не плакал, как забавлять ребенка постарше, чем кормить детей разного возраста, как поймать орла, чтобы взять у него перо, как согнать куропатку с дерева. Как вырезать чашу трубки, как выжечь сердцевину ветки сумаха и сделать из нее мундштук, как приготовить пеммикан[167], как снять урожай дикого риса, как обмолачивать, веять, подсушивать и хранить его, как смешать табак для трубки. Как надрезать клен, чтобы собрать его сок, как сварить из него сироп и получить сахар, как замочить шкуру и очистить, а потом смазать мозгами животного, как сделать ее мягкой и шелковистой, как закоптить, для чего использовать. Мать научила дочь, как шить варежки, лосины, мокасины, платья, барабаны и куртки. Как делать мешки из желудков лосей, карибу и лесных бизонов. Она научила ее, как покидать свое тело, находясь в полудреме или во сне, и летать вокруг, выясняя, что происходит на земле. Она научила ее, как засыпать, как просыпаться, как влиять на сон или оставаться во сне, чтобы спасти свою жизнь.

* * *

Карлайлской индейской промышленной школой заведовал высокий носатый человек, бывший капитан десятого кавалерийского полка[168]

. Добившись успеха в перевоспитании заключенных в Марионе, штат Иллинойс[169], поработав с молодыми мужчинами и женщинами-сиу[170] в Хэмптонском институте[171] и фактически развенчав тех, чьи планы были созвучны идеям Фрэнка Баума, Ричард Пратт доверил своих учеников реформаторам, сочувствующим индейцам. Он писал, что надежда на спасение расы краснокожих состоит в том, чтобы погрузить индейцев в нашу цивилизацию, а когда те окунутся в нее с головой, держать в ней, пока они ею как следует не пропитаются.

Лароуз-дочь насытилась ею. Она была умной девочкой. После невыносимых мук привыкания к корсету она стала затягивать его очень туго, а также начала носить перчатки — потому что мать надевала их в особых случаях. Она научилась наводить порядок в домах белых людей в рамках действующей в Карлайлской школе программы знакомства с жизнью местного общества. Выскребала ножом из углов затвердевшую грязь. Полировала серые прожилки мраморных полов. Заставляла сиять дерево буфетов и блестеть медь котлов для кипячения воды. Кроме того, она писала прекрасным почерком и могла вести бухгалтерский учет, оперируя тысячами. Она знала реки мира и войны, которые вели греки и римляне, а также американцы, воевавшие сначала с англичанами, а затем с дикарями. В перечне рас, которые ей потребовалось запомнить, белая шла первой, потом следовали желтая, черная и, наконец, дикая. Согласно учебной программе ее народ находился в самом конце списка.