Ласковый ветер Босфора

– Я, можно сказать, вырос здесь, – говорил он. – Вон на том дверном косяке, видишь, остались еще отметины – это отец измерял мой рост. Я нарочно попросил не трогать эти метки во время ремонта. Вон в том чулане мы любили прятаться с моей сестрой Небахат и рассказывать друг другу страшные истории. Отец в основном жил в Стамбуле или уезжал по делам куда-то за границу. Сюда же наведывался только по выходным, это было мамино царство, и мы росли здесь абсолютно счастливыми, любимыми, укрытыми от всех невзгод ее заботой. Может быть, именно поэтому после маминой смерти отец окончательно отказался от этого дома. Сестры мои давно уже тут не жили – они все теперь замужем, у всех свои семьи, свои гнезда. А с тех пор, как мамы не стало… дом опустел, стал никому не нужен, – Эртан вздохнул и прикусил губы. А затем продолжил: – И тогда я решил заняться им. Нанял архитектора, сам сидел с ним над проектом, пытаясь создать что-то такое, что жило у меня в голове, и в то же время не разрушить атмосферу моего детства. Затем сам следил за перестройкой, ремонтом… И вот теперь – это мое логово, холостяцкая берлога, – добавил он и почему-то невесело, болезненно усмехнулся.

Катя оглядывалась по сторонам, любуясь небольшим, но удивительно гармоничным белым зданием, всем своим силуэтом словно стремящимся к солнцу, к свету; зданием, открытым, распахнутым навстречу гостям этого места. Проводила ладонью по грубым корявым стволам вековых платанов, сосен. Зажмурив глаза, глубоко вдыхала аромат цветущих апельсиновых деревьев. Подставляла лицо солнечным лучам. Каким же Эртан должен был быть счастливым, раз ему выпало расти здесь. Как ему повезло родиться в такой дружной, любящей и понимающей семье.

– Ты вечером обещал показать мне пристань, – напомнила она.

И Эртан с готовностью закивал:

– Конечно, идем!

Он протянул ей руку, помогая спуститься вниз по закрепленной на крутом каменистом берегу деревянной лестнице, и на ходу продолжил рассказывать:

– У отца был небольшой катер, и в те редкие дни, когда он не был занят работой, он иногда брал нас, детей, на рыбалку. Как же мы ждали этих вылазок, как же спорили за то, чья в этот раз очередь ехать с ним. Я до сих пор помню, как сверкает на солнце жесткая чешуя, когда ты снимаешь с крючка пойманную рыбу и швыряешь ее в подготовленное ведро с водой. Помню, как серебрились в солнечных лучах взмокшие от пота седые пряди у отца на висках, как он ловким точным движением закидывал удочку и, улыбаясь, оборачивался ко мне: «Что, сынок, вернемся сегодня к матери с королевским уловом?»

Добравшись до нижней ступеньки, Катя вдруг замерла, чувствуя, как сжимается в груди внезапно захолонувшее от страха сердце. Это… Это было невозможно, немыслимо, такого просто не могло быть… Она увидела впереди, прямо перед собой, примостившуюся на могучем каменном уступе беседку, украшенную легкой кружевной резьбой и увенчанную пологой крышей. В беседке стояла пара шезлонгов и маленький круглый столик между ними. А слева у воды располагалась крошечная пристань – по сути всего лишь дощатый настил на уходивших в морскую воду высоких металлических опорах. У дальнего ее конца подпрыгивал на легких мелких волнах небольшой белый катер.

– Что с тобой? – обернувшийся Эртан с удивлением посмотрел на застывшую Катю, расширенными глазами разглядывавшую открывшийся ей вид.

– Ничего, – медленно помотала головой она.

Как можно было объяснить хозяину дома, что все это она однажды уже видела? Видела во сне, в ту ночь после карнавала у Мустафы. И после проснулась в слезах от раздиравшей душу боли. Потому что точно знала, что ничего такого в ее жизни никогда не будет – ни маленькой уютной пристани, ни веселого и надежного мужчины, шагающего по ней к пришвартованному катеру, ни маленького мальчика, в нетерпении топающего по доскам босыми ногами.

Что это было? Пророчество? Предсказание? Или, может быть, не зря ей казалось, что они с Эртаном были знакомы уже давным-давно, словно были некогда разлученными половинками одной души? Может быть, их встреча была предначертана где-то там, в высших сферах? Потому Катя и увидела тогда во сне это место – такое важное в жизни Эртана? Но мальчик… Откуда взялся мальчик?..

– Идем, – снова позвал Эртан, – спустимся к воде.

Он снова подал Кате руку, и они вместе спрыгнули на идущую вдоль воды узкую полоску пляжа. Эртан скинул мокасины, закатал брюки и, пока Катя разувалась, уже зашел в воду по щиколотки.

– Вода уже нагрелась, – крикнул он Кате, обернувшись. – После обеда можно будет искупаться. Я дам тебе свою футболку, если не в чем…