Латвийский путь к новому кризису

Если государство благодаря своей безбрежной бюрократии теряет миллиарды, то оно просто не может не быть самой бед­ной страной. Народ это уже понял и побежал в Ирландию, в Англию, и дальше.

Но самое страшное, из Латвии побежали инвестиции. Наши предприятия бросились учреждать свои производства в Рос­сии, Белоруссии, Казахстане, Украине. Мы пытаемся этим го­диться: «Вот какие мы богатые!» (хоть и самые бедные), но это тоже бегство. Бегство денег из полностью бюрократизирован­ной страны, туда, где легче работать, и зарабатывать, а наша нищая и пустая провинция остаётся здесь. Ведь бюрократия и эффективная экономика несовместимы. Если бюрократия у нас непреодолима, экономике (и народу) остаётся только бе­жать. Народ бежит в Ирландию, деньги в другую сторону. Пустыня.

Наше бюрократическое правительство пытается нас успо­коить: съездит народ в Ирландию, научится, приедет с ирланд­скими деньгами обратно, и будет у нас, как в Ирландии. Беспо­коится правительству не о чем. Но зачем привозить деньги для местной бюрократии и потом ходить месяцами по кабинетам?

Что делать? Только сокращать бюрократов и массу ими рож­дённых инструкций. «Я заморозил рассмотрение новых инс­трукций и создал группу под руководством вице-президента, которая должна проанализировать все инструкции и избавить­ся от возможно большего их числа» это слова президента Рей­гана. Он тоже уничтожал разросшуюся бюрократию. «Я пред­ложил сокращение бюджетов практически всех правительс­твенных учреждений». Это тоже он. Вот почему американское правительство дешевле латвийского. Может быть, возьмем с него пример, ведь это наш большой брат и идеал? И никаких пособий из Европы не понадобится.

Но нет, это несбыточные мечты. Процесс продолжается в том же направлении. За два года с 2005 по 2007, последние успешные предкризисные годы, наш ВВП прирос на 20%, а государственные расходы выросли вдвое. Наше государство пожирает само себя.

Как бюрократия «подправляет» рыночную экономику

Хотя мы в самом начале своего нового пути в капитализм за­явили, что привержены рыночной экономике, в которой рынок всё регулирует автоматически, на деле у наших руководящих чи­новников не хватает терпения и выдержки следовать этому. Они всё время стараются поправить эту «невидимую руку рынка», которая должна всё регулировать автоматически и наилучшим, с точки зрения экономики, образом разными чиновничьими ре­шениями. И оказывается, что вместо «невидимой руки рынка» правит бюрократия.

Вот правительство перед прошлыми выборами приняло на первый взгляд приятное решение, повысить минимальные за­рплаты до 120 латов в месяц. Сразу на 33%. Очень удачно, не­сомненно, это помогло ему на выборах. Многие от этого в вос­торге, наконец, правительство собралось о нас позаботиться. Другие говорят, ни на что это не влияет, так как они давно всем рабочим платят по 300 латов, и предлагают поднять минималь­ную зарплату до 160 латов, без проблем. А одна партия обещала даже до 300! Всё можем?

Другая сторона этого: а как быть с нашей приверженностью рыночной экономике? Ведь она всё сама должна регулировать, и зарплаты должны определяться ростом производительности труда, а не директивами. И если это не учитывать, то можно получить в ответ сильнейший удар «невидимой руки «рынка», который разрушит все самые наилучшие ожидания от самых приятных директив. Ведь развивающаяся уже несколько лет инфляция, серьёзный признак нездоровых процессов в нашей экономике. Закончиться, это может только кризисом. Способс­твует ли её выздоровлению такое решение?

Рыночную экономику Латвия строит с 1990 года. «За это время нам удалось достичь казавшееся невозможным: ввести рыночную экономику, с темпами развития, превышающими 10% в год…» это наш министр иностранных дел А. Пабрикс, знаток нашего положения в мире, в 2006 году. К этому времени наши руководители привыкли только гордиться нашими успе­хами и обсуждать, когда мы догоним богатейшие страны Евро­пы, через 5, 8 или 15 лет. Это варианты наших постоянно сме­няющихся министров экономики и премьеров. Но серьёзные исследователи дают совсем другие сроки, 40 лет, для сегодняш­них жителей означающие никогда. Это другая оценка наших действий. Что же происходит в действительности?

Чтобы это понять, надо понять, что такое рыночная эконо­мика, которую «нам удалось ввести». Главное в ней успехи, в рыночной экономике определяются единственным конкурен­тоспособностью способностью заработать больше всех сво­их близких и далёких сотоварищей. И действительные оценки успехов или поражений должны основываться только на этом.