Лавка древнойстей. Том 2

— Ну, а теперь вотъ что, Христофоръ, сказалъ Брассъ. — Теб, конечно извстно, что когда хотятъ доказать невинность заподозрннаго лица, то стараются тщательно разслдовать дло. Стало быть, Китъ, если ты не чувствуешь за собой вины, ты позволишь себя обыскать и тмъ удовлетворишь всхъ насъ.

Онъ отвернулъ обшлатъ сюртука, чтобы показать, въ чемъ будетъ состоять обыскъ.

— Обыскивайте, гордо произнесъ Китъ, выставляя впередъ руки. — Но, повторяю вамъ, сударь, вы будете всю жизнь въ этомъ раскаяваться.

— Что говорить, непріятное происшествіе, очень непріятное, молвилъ Брассъ со вздохомъ, запуская руку въ карманъ его сюртука, откуда онъ вытащилъ цлую кучу разныхъ мелочей. — Здсь, слава Богу, ничего нтъ, м-ръ Ричардъ, и здсь также, и въ жилет, и въ заднихъ карманахъ. Ужъ, какъ я радъ!

Дикъ съ любопытствомъ слдилъ за этой процедурой. Въ рукахъ у него шляпа злополучнаго Кита. Онъ еле удерживается, чтобы не улыбнуться, когда адвокатъ, закрывъ одинъ глазъ, другой приставляетъ къ рукаву Кита и заглядываетъ въ него, какъ въ подзорную трубу. Вдругъ Самсонъ быстро оборачивается къ нему и проситъ его осмотрть шляпу.

— Здсь я вижу только платокъ, говоритъ Дикъ.

— Платокъ ничего, молвитъ Самсонъ, приставляя глазъ къ другому рукаву и вглядываясь въ него, точно передъ нимъ открылась безконечная перспектива. — Въ платк, сударь, нтъ ничего дурного. Хотя, впрочемъ, доктора находятъ, что держать платокъ въ шляп не гигіенично: голова слишкомъ потеть. Но во всхъ другихъ отношеніяхъ это представляетъ неисчислимыя удобства.

Его краснорчіе сразу прерывается восклицаніемъ, внезапно вырвавшимся изъ усть Дика, миссъ Сэлли и самого Кита. Онъ поворачиваетъ голову и видитъ, что у Дика въ рук банковый билетъ.

— Вы его нашли въ шляп? спрашиваетъ Брассъ пронзительнымъ голосомъ.

— Подъ платкомъ. Онъ былъ заткнуть за подкладку, отвчаетъ Дикъ, совершенно оторопвшій.

Брассъ смотритъ на Дика, на сестрицу; оглядываетъ всю комнату — стны, потолокъ, полъ; тольно на Кита, окаменвшаго отъ ужаса, онъ не ршается взглянуть.

— Вотъ каковъ нашъ міръ, восклищаетъ онъ, всплеснувъ руками. — Міръ, вращающійся вокругъ своей оси; подверженный вліянію луны и всякимъ переворотамъ, совершающимся во вселенной! Вотъ она, человческая натура! Вотъ злодй, котораго я старался облагодтельствовать; я еще и теперь къ нему расположенъ, такъ что готовъ, кажется, выпустить его на свободу. Но нтъ! прибавляетъ онъ боле твердымъ голосомъ, — я самъ юристъ и долженъ подавать примръ моимъ согражданамъ, въ-точности исполняя законъ. Сэлли, душа моя, прости меня! Будь такъ любезна, попридержи его за другую руку, пока м-ръ Ричардъ сбгаетъ за квартальнымъ. Теперь ужъ всякимъ потачкамъ конецъ. Порокъ долженъ быть наказанъ. М-ръ Ричардъ, потрудитесь привести квартальнаго.

XXIII

На Кита словно столбнякъ нашелъ: глаза его были широко раскрыты и устремлены въ одну точку. Онъ не оказывалъ ни малйшаго сопротивленія своимъ гонителямъ. Съ одной стороны, самъ Брассъ держалъ его за воротъ своей дрожащей рукой, съ другой — за этотъ же воротъ крпко уцпилась миссъ Сэлли. Повременамъ она такъ сильно надавливала ему горло своими костяшками, что хотя онъ былъ почти въ безчувственномъ состояніи, ему иной разъ смутно представлялось, что вотъ-вотъ его сейчасъ задушатъ. Въ такомъ положеніи засталъ его Дикъ, возвратившись съ полицейскимъ.

Квартальный привыкъ къ подобнымъ сценамъ: онъ смотрлъ на всякое воровство, начиная отъ самаго простого до грабежа на большой дорог, какъ на обыкновенное дло, а на преступниковъ — какъ на кліентовъ полицейской части, гд товаръ отпускается и оптомъ, и въ розницу, и гд онъ, квартальный, исправляетъ должность конторщика. Поэтому онъ выслушалъ разсказъ о случившемся съ такимъ же участіемъ, съ какимъ гробовщикъ выслушиваетъ подробности о болзни покойника, съ котораго онъ пришелъ снимать мрку, и совершенно равнодушно арестовалъ Кита.

— Его бы слдовало свезти въ камеру мирового судьи, пока еще присутствіе не кончилось, сказалъ полицейскій. — И вы, м-ръ Брассъ, должны отправиться со мной, и вотъ эта… онъ остановился и посмотрлъ на миссъ Сэлли, не зная, какъ ее назвать.

Ее легко можно было принять за грифа или за какое нибудь другое миическое чудовище.

— Эта дама, вы хотите сказать?

— Ахъ, да, дама, повторяетъ полицейскій. — А также и молодой человкъ, который нашелъ деньги.

— М-ръ Ричардъ, это печальная необходимость, но что длать, мы вс должны приносить жертвы на алтарь отечества, говоритъ Брассъ подавленнымъ голосомъ.

— Вы, конечно, возьмете извозчика, такъ потрудитесь за нимъ послать, прерываетъ его полицейскій.

Онъ слегка, немного выше локтя, придерживаетъ Кита, высвободившагося наконецъ изъ желзныхъ тисковъ своихъ мучителей.

— Дайте же мн сказать хоть слово, выслушайте меня, умоляетъ Китъ, поднимая глаза и обводя ими всхъ присутствующихъ. — Я такъ же неповиненъ въ. этомъ преступленіи, какъ и любой изъ васъ. Клянусь всми святыми, что я не бралъ денегъ. Я — воръ! О, м-ръ Брассъ! Вы знаете, что это не мои дла, и какъ это жестоко съ вашей стороны!