Лавка древнойстей. Том 2

Есть нкоторое основаніе предполагать, что она только притворялась спящей: когда наступили сумерки, она незамтно улизнула изъ комнаты. Ушла-ли она въ бодрствующемъ или сонамбулическомъ состояніи — вопросъ такъ и остался не ршеннымъ. Но на одномъ пункт — и самомъ главномъ, конечно, — вс сходились: въ какомъ бы состояніи она ни ушла, назадъ она не вернулась.

Мы сказали, что наступили сумерки, поэтому можете судить, какъ пространны были письменныя изліянія Брасса. Когда онъ окончилъ, пріятели наняли извозчика и свезли его къ мировому судь. Тотъ принялъ его съ распростертыми осъятіями и посадилъ на ключъ, чтобы имть удовольствіе побесдовать съ нимъ на слдующее утро; пріятелей же онъ уврилъ, что сейчасъ будетъ выдано приказаніе арестовать Квильпа и пойдетъ обо всемъ этомъ дл представленіе государственному секретарю. Къ счастію, онъ въ город и Кита не замедлятъ освободить.

Казалось бы, пришелъ конецъ всмъ злодяніямъ Квильпа. Немезида, медленно влачащая ноги, въ особенности въ тхъ случаяхъ, когда ей приходигся имть дло съ наиболе тяжкими преступленіями, напала на его слдъ. Теперь она врнымъ глазомъ идетъ по его пятамъ и вотъ-вотъ сейчасъ настегнетъ жертву, въ невдніи своемъ побдоносно шествующую впередъ.

Покончивъ съ этимъ дломъ, пріятели отправились къ Дику. Больной настолько уже оправился, что могъ цлые полчаса провести сидя и весело разговаривая. Мать м-ра Абеля ушла незадолго передъ тмъ, самъ же онъ остался около больного. Пріятели разсказали Дику о своихъ похожденіяхъ, а затмъ оба, Гарландъ и жилецъ Брасса, вроятно сговорившись заране, удалились; остался только нотаріусъ.

— Такъ какъ вамъ теперь значительно лучше, сказалъ онъ, присвъ на постель больного, — я хочу сообщить вамъ одну новость, дошедшую до меня офиціальнымъ путемъ.

Лицо у Дика сразу осунулось: ему вовсе не улыбалась перспектива услышать какую бы то ни было, касающуюся его, новость изъ устъ человка, принадлежащаго къ судебному вдомству. Можетъ быть, по ассоціаціи идей, ему представились нкоторые, неоплаченные имъ счета: онъ уже не разъ по этому поводу получалъ уірожающія письма.

— Надюсь, сударь, что эта новость не изъ особенно непріятныхъ… замтилъ онъ.

— Если бы она была изъ непріятныхъ, я выбралъ бы боле подходящее время, чтобы вамъ сообщить о ней. Прежде всего позвольте мн уврить васъ, что друзья мои, постившіе васъ сегодня, ничего не знаютъ объ этомъ дл. Они сами пожелали услужить вамъ, какъ больному, быть вамъ полезными, вотъ и все. Мн кажется, что такому легкомысленному, беззаботному человку, какъ вы, не мшаетъ это знать.

Дикъ поблагодарилъ, согласившись, что знать не мшаеть.

— Я уже и прежде наводилъ о васъ справки, никакъ не ожидая, что случай сведетъ насъ при такихъ удивительныхъ обстоятельствахъ, продолжалъ нотаріусъ. — Вы, кажется, приходитесь племянникомъ Ребекк Сунвеллеръ, старой дв, умершей въ Девоншир?

— Умершей? воскликнулъ Дшсь, озадаченный этой неожиданной новостью.

— Да, умершей. Если бы племянникъ не былъ безпутный юноша, тетенька оставила бы ему въ наслдство 25, 000 фунтовъ стерлинговъ, — такъ, по крайней мр, сказано въ завщаніи, а я не имю основанія сомнваться въ его подлинности. Теперь же вы будете получать пожизненную ренту въ размр 1,500 фунтовъ стерлинговъ въ годъ. Но вдь и это, кажется, недурно, стало быть васъ все-таки можно поздравить.

— Еще бы, говорилъ Дикъ, и смясь, и рыдая въ одно и тоже время. — Значитъ, мы еще, съ Божьей помощью, успемъ изъ бдной маркизы сдлать ученую. Она будетъ ходить въ шелковыхъ платьяхъ, у нея будутъ лишнія деньжонки, не сойти мн съ этого мста…

XXX

Ничего не зная о происшествіяхъ, вполн правдиво переданныхъ нами въ послдней глав — ему даже не снилось, что подъ него подкапываются: дло велось въ большой тайн, съ цлью отнять у него всякую вовможность скрыться — Квильпъ благодушествовалъ въ своей холостой квартир, радуясь, что его козни увнчались полнйшимъ успхомъ. Онъ уже третій день сидлъ дома, сводя какіе-то счеты — занятіе, требующее уединенія и полнаго спокойствія.

Это было какъ разъ на другой девъ посл исповди Брасса, стало быть арестъ Квильпа былъ не за горами, но онъ и не подозрвалъ, что грозная туча уже нависла надъ его головой и готова сейчасъ разразиться: онъ былъ очень веселъ въ этотъ день. Когда разсчеты начинали ему надодать и онъ боялся, какъ бы слишкомъ усидчивое занятіе не отозвалось вредно на его драгоцнномъ здоровь, онъ принимался визжать, кричать, выть, словомъ, развлекался по-своему.

Ему, по обыкновенію, прислуживалъ Томъ. Онъ сидлъ на корточкахъ, по-лягушечьи, передъ огнемъ, и когда хозяинъ его отворачивался въ сторону, онъ передразнивалъ его, съ большимъ искусствомъ копируя его гримасы. Фигура стояла на своемъ мст. Все лицо ея было въ пятнахъ, выжженныхъ раскаленной кочергой, въ носу торчалъ большой гвоздь и, тмъ не мене, она продолжала улыбаться, какъ истый мученикъ, и своей кротостью вызывала новыя оскорбленія и пытки со стороны мучителя.