Лазурный берег болота

– Ваши родители никогда не вступали на тропу преступлений, не понуждали вас делать что-то плохое. Поэтому вы стали тем, кем являетесь. С Игорем получилось иначе. Рудольф приучил мальчика к отвратительным поступкам, поэтому, став взрослым, Игорь не смог вести нормальный образ жизни. Ему требовались насилие, кровь. Но у вас со Шмаковым общая генетика. Где-то в роду был преступник. В Игоре благодаря воспитанию отца он ожил. В вас благодаря воспитанию отца злодей сидит тихо. Вам повезло, а вот Шмакову нет. У него есть сын, Коле недавно исполнилось четырнадцать. Мальчик понятия не имеет о том, что его отец с матерью делали. Он уверен, что родители работали иногда в ночную смену, поэтому спокойно дома один лет с шести оставался. Хороший ребенок, умный, отличник. А вот и Константин Петрович, он руководитель группы, которая занималась поиском маньяка.

Мужчина сел и с места в карьер начал:

– Коля понятия не имел о хобби родителей. С ним работали мои спецы, они ложь на триста метров под землей унюхают. Не врал пацан. Он в полном шоке, потому что пришлось ему сообщить, по какой причине родителей взяли. Сейчас его поместили в больницу под наблюдение врачей. У Коли нервный срыв. Да и понятно почему. У вас сейчас тоже веко дергается, лицо побледнело. Услышали о том, чем Рудольф и Игорь Шмаковы занимались, и нервничаете.

– Я бы тоже задергался, – добавил Леонид Аркадьевич.

– Коля подросток, – продолжал Константин Петрович, – он молодец, выслушал меня молча, не разрыдался. Но понятно, что такая новость – удар по психике. Какова дальнейшая судьба мальчика? Ему четырнадцать, поэтому он попадет в детдом, окажется в атмосфере злости, ненависти. Его будут бить, насиловать, и в душе подростка проснется зверь. Тот самый, что поглотил Рудольфа, а потом Игоря. По опыту общения с преступниками я знаю, что бороться с этим голодным зверем невозможно. Коля пойдет по пути отца и деда. Пожалуйста, возьмите его в свою семью. Благодаря вашему милосердию Николай станет обычным человеком. Нравится вам это или нет, но вы родные люди. В вас одна кровь. Вам, Петру, повезло, Игорю нет, но вы могли родиться у Рудольфа. И тогда вы бы сейчас сидели в одиночной камере, зная, что впереди вас ждет расстрел. Мальчику четырнадцать, в семнадцать он закончит школу, поступит в институт и, став совершеннолетним, уйдет во взрослую жизнь. Вас может испугать мысль о прописке Коли в своей квартире. Но это не понадобится. Мы оформили дом в Кокошкине, тот, что принадлежал Игорю, на его сына. А в московской квартире он прописан, жилье у него конфисковать нельзя, мы его оплачиваем. Нам жаль подростка, он оказался в такой ситуации, в которой и взрослый сломается. Подумайте, Петр Андреевич! Всего несколько лет вам за парнем нужно приглядеть, потом он сам сможет жить. Да Николай и сейчас бы справился, он умный, серьезный, но несовершеннолетний, значит, не имеет права жить без опекуна.

– И ты согласился, – ахнула мама.

– Да, – коротко ответил отец, – понимаю, каков твой следующий вопрос, поэтому сразу на него отвечу. Почему я сразу не сообщил тебе правду? Побоялся, что ты не захочешь пустить в семью подростка с такой историей. Не знал, как говорить с тобой на эту тему. Неприятно объяснять, что среди моих близких родственников есть генетические уроды, такие как Рудольф и Игорь.

– По какой причине ты согласился? – пролепетала мама.

– Никак не мог выбросить из головы фразу адвоката: «Вам повезло, а ему нет», – признался папа, – он прав. Я мог родиться у Рудольфа, а тот воспитал бы из меня чудовище. Извини, любимая, я вообще не хотел тебе рассказывать правду, но…

– Но? Что? – испугалась Инесса. – Говори скорей, пока я в обморок не рухнула.

– Нам надо отселить Алену, – пробормотал отец, – в квартиру, которую ей бабушка завещала.

– Господи, почему? – изумилась мама.

– Причин несколько, – медленно произнес отец, – девочке уже за двадцать. Если она продолжит жить с нами, то как ей устроить свою личную жизнь? Вечеринку затеять? С парнем наедине поужинать? А вторая… Милая, ты только не пугайся.

– Когда я слышу такие слова, мигом начинаю дрожать от ужаса! – воскликнула мама. – Говори скорей.

– Я узнал одну новость, – медленно произнес отец.

– Ну?

– Николаю не четырнадцать лет.

– Господи! А сколько?

– Семнадцать! Но он школьник. Значит, когда парню по паспорту будет восемнадцать, на самом деле намного больше. Мало ли… Алена красивая девочка, в домашней обстановке часто ходит в халате. Ну… понимаешь?

Алена прервала рассказ и в упор посмотрела на меня:

– Слово, которое произнесла Инесса Леопольдовна, когда узнала про истинный возраст приемного мальчика, никогда нельзя употреблять приличной женщине, ей его и знать не надо. Меня потрясло, что моя интеллигентная скромная мама знает подобную лексику.

Я решила защитить мать Алены:

– Она узнала от Петра Андреевича шокирующую информацию. Тут любая потеряет самообладание. Но по какой причине Николая «омолодили»?

Хозяйка открыла крышку чайника и посмотрела внутрь.

– Этот же вопрос мама задала отцу.

Меня охватило любопытство.

– Он ей ответил?