Лед и пламень

Любите ли путешествовать.- Всю жизнь, знаю нашу страну не только из книг, но и повидал очень многие места своими глазами.

Любимый путешественник.- Фритьоф Нансен.

Отличительная черта.- Энергичность. Не признаю вялых, тяжелодумов. Люблю, чтобы все решалось быстро, конкретно, по-деловому.

Что может рассердить.- Невыполнение обещания. *

Недостаток, который внушает наибольшее отвращение.- Пьянство, так как пьяница теряет человеческий облик и становится животным, способным на подлость и преступление.

Какую черту характера Вы больше всего цените в людях.- Верность слову и долгу.

Ваш идеал человека.- Конечно же, Ленин.

Самый знаменательный день Вашей жизни.- 21 мая 1937 года - день высадки на Северный полюс.

...Да, несмотря на все, что нам пришлось перечувствовать на льдине, на всю жизнь самым дорогим осталось для меня воспоминание о нашей четверке, для которой около пяти километров воды под ногами, прикрытых трехметровым льдом, вроде бы и не существовало.

20 июня у нас был двойной праздник: и благополучное приземление Чкалова, и месяц нашего пребывания на льдине. Мы обменялись мнениями, что и как. Самое главное внимание обратили на минусы, на то, что мешает.

Никто не заметил, как прошел месяц, до того все были увлечены работой.

С каждым днем забот прибавлялось. Солнце старалось вовсю, и воды на льдине стало столько, что впору плавать на лодке. Особенно не повезло Кренкелю: капало прямо на голову.

- Это не работа, а пытка,- ворчал Эрнст.

Решили до морозов белую палатку приспособить под кухню, а там уж соорудить ледовый дом. Отправили статью в "Правду" - "Месяц на льдине". Какие-то выводы, наблюдения уже поднакопйлись.

Из Москвы пришла радиограмма: намечается беспосадочный перелет Громова в Америку. Женя получил новый титул - спортивного комиссара Центрального аэроклуба СССР: ему положено зарегистрировать место и время пролета по форме переданного нам дополнительного акта. После этого Эрнст будил Женю так:

- Товарищ спортивный комиссар, разрешите разбудить вас посредством удара кулаком в ваш ответственный бок.

Я хорошо знал Чкалова и Громова. Несколько лет между ними шло соревнование, обогащавшее авиацию. Я представлял себе, как Громов готовился к полету: прочитаны книги об Америке, перерыта вся литература об Арктике - о ее ветрах, температуре на разных высотах, состоянии льда, изучены все приборы, выверена и предусмотрена тысяча и одна мелочь. Громов порой напоминал мне гроссмейстера, видящего на двадцать ходов вперед. Интересно, пролетит ли он над нами. На всякий случай затеял разговор:

- Братки, какой заказ даем Громову?

- Посылочку бы - с письмами,- размечтался Женя.

- Поддерживаю,- сказал Кренкель.- Газет бы захватили. Дольше всех молчал Петрович, спросил нерешительно:

- Спиртику бы, а? Хотя бы литров пятнадцать - двадцать!

- Правильно, спиртику бы. Петрович так на "ширшовку" налегает, что подозреваю - внутрь ее пользует,- подзадорил друга Кренкель.

- Эрнст, ты, ты...- Петрович замахал руками от возмущения.- Иди проверь.

- Будет тебе, Петя,- миролюбиво произнес Эрнст,- уж и пошутить нельзя.- Да, Дмитрич,- перевел он разговор на другую тему,- в старой радиорубке снежная стена обвалилась - вода подточила.

Аврал по благоустройству лагеря длился два дня. С кольями для радиомачт ничего не получилось, нарастили ледяные анкеры, позаимствовав для этого триста метров троса у Петровича. И ветряку теперь не страшен ни ураганный, ни штормовой ветер: он стоит на фундаменте из впаянных в лед продовольственных бидонов. Крутится и снабжает нас энергией.

24 июня запуржило, и склады и палатки оказались под толстым слоем снега. Ходим по лагерю словно слепые: сначала палкой пробиваем снег нет ли трещины, и только после этого делаем следующий шаг. Я неумолим, требую соблюдать это правило неукоснительно. ,,

Весь день у нас было хорошее настроение: штаб перелета Громова затребовал подробные данные о магнитном склонении в нашем районе. Женя ходил ликующий: вот она, отдача. Мы нужны! С удвоенной энергией Женя читал нам курс метеорологии, показывал, как и какие показания надо снимать с приборов.

Росли запросы и у Эрнста: потребовалась ему мачта для специальной антенны - связываться с радиолюбителями из разных стран. Я ответил: любишь связываться - будь ночным дежурным по лагерю, раз в час снимай наушники и проверяй, не появились ли трещины и разводья.

- Это что же, "недреманное око государево"? - Эрнст иногда любил щегольнуть эрудицией.

- Здрасьте,- осадил его Женя.- Тем самым оком величали полицейских ищеек и жандармов. Ты же у нас ночной сторож по сути, а по титулу инспектор по безопасности.