Лед и пламя

Итак, как Кейт и надеялась, она добралась до места, откуда ее взору открывалось море, и она могла воспользоваться моментом, чтобы полюбоваться уходящим за линию горизонта солнцем. Увидит ли она наконец тот таинственный зеленый луч, который крайне редко вертикально падает в волны после того, как солнце полностью исчезнет? Она не очень-то верила этой шотландской легенде, которую упоминал в своих книгах Жюль Верн, но не могла помешать себе наблюдать за небом: не удастся ли ей все же стать свидетельницей этого удивительного явления? Долгое время она стояла, подставив лицо ветру, словно растворившись в этом незабываемом зрелище. Потом в конце концов Кейт обернулась, волосы хлестнули ее по щекам, и она отчего-то начала смеяться. Одинокие прогулки по холмам всегда вызывали в ней неповторимое, очень приятное чувство свободы. Неутомимая в ходьбе, Кейт пробиралась без боязни сквозь овечьи стада, издали махая рукой пастухам, взбиралась на вершины и сбегала вниз по склонам. Ничто ее не останавливало: ни холод, ни грозы, ей всегда было хорошо на этих удивительных, необъятных просторах. Порой она возвращалась промокшей и дрожавшей от холода, и тогда Мойра ругала ее, торопясь приготовить для нее поскорее чашку крепкого чая. А потом, сидя возле камина и держа в руках обжигающий фарфор чашки, Кейт описывала Мойре прогулку, а та заканчивала одной и той же фразой: «Скотт был как ты, он любил бродить по холмам и терял всякое представление о времени!» Эта фраза была своего рода сигналом, после которого Мойра начинала ей рассказывать истории из детства Скотта, а Кейт с восторгом ловила каждое слово. Одержимость Скоттом не оставляла девушку, она питала ее, это был стимул для жизни. Он продолжал оставаться принцем на белом коне ее мечтаний, единственным сумевшим зажечь ее сердце, все остальные на его фоне казались лишь бледными тенями, только с виду напоминающими мужчин. Ибо с некоторых пор у Кейт появились поклонники. Мальчики ее возраста начинали смотреть на нее по-особенному, улыбаться ей с глупым видом, приглашать на свидания. Один из них, Нил, преследовал ее с особым усердием, он вбил себе в голову заинтересовать ее игрой в гольф, национальным видом спорта. Узнав, что Кейт стала играть в гольф, Ангус пришел в восторг. «В воскресенье, после мессы, мы могли бы с тобой немного сразиться, что скажешь?» – пошутил он. А потом с важным видом богатого господина подарил ей полный комплект для гольфа. Кейт уже давно не сопровождала его в церковь, во всяком случае, не чаще раза в месяц, однако после подарка она с большой охотой стала с ним играть, внимательно прислушиваясь к его советам. Между ними возникло дружеское чувство двух сообщников, которое становилось все крепче. Ангуса забавляла стойкость падчерицы, которая могла километры вышагивать под проливным дождем, сохраняя чувство юмора, и потом он высоко ценил ее сдержанность, свежесть восприятия, равно как и тонкий ум, который проявлялся во время их долгих разговоров. Амели приходила в восторг от того, что они так прекрасно ладили, и считала будущее дочери устроенным, не сомневаясь, что Ангус подыщет для нее прекрасную партию, когда придет время. Разумеется, Кейт и не помышляла об этом, поскольку думала только о Скотте. Каждый день она боялась услышать объявление о его браке с Мэри, и, когда он являлся на ужин в Джиллеспи, душа ее разрывалась между страхом и радостью. Не осмеливаясь задать ему роковой вопрос напрямую, она ограничивалась тем, что интересовалась новостями о Мэри, а потом тут же переключалась на что-то другое.

Внезапно Кейт заметила, что уже совсем стемнело. Пока она возвращалась домой, как всегда, погруженная в свои мысли, нежданно-негаданно спустилась ночь. Конечно, она знала дорогу, но ей нужно было еще идти около получаса, чтобы добраться до особняка, а темнота сильно замедляла продвижение. Порывшись в карманах пальто, она достала электрический фонарик, с которым никогда не расставалась. Кейт всегда заботилась о том, чтобы батарейка была свежая, так что, нажав выключатель, она обрела серьезную поддержку в виде мощного луча света, освещавшего перед ней путь. Какое-то время она сомневалась, не пойти ли ей прямо через лес либо избрать окольный путь, проходивший по открытой местности, но в конце концов остановилась на первом. Подняв голову вверх, она увидела перед собой лишь черное небо, луна еще не появилась, так как время ее не пришло. Небрежно пожав плечами, она продолжила путь, уверенная, что при необходимости сможет найти дорогу домой даже с закрытыми глазами. Но в этот момент ее нога наткнулась на что-то твердое, и страшная боль, пронзившая ее, заставила девушку громко вскрикнуть. Кейт рухнула и выронила фонарик, который сразу же погас. Ощупав руками лодыжку, она поняла, что только что угодила в стальной капкан.

* * *

Мэри забыла о джазе и концерте. Тесно прижавшись к Скотту, она едва перевела дыхание, по ее губам блуждала блаженная улыбка.

– Это было божественно… – прошептала она наконец.