Леди из Фроингема

Раздался робкий стук в дверь, она приоткрылась, и в кабинет, держась за руки, вошли Филипп и Имоджен Прайс. Не обращая внимания на недовольные взгляды инспектора и Виктории, молодые люди проскользнули внутрь и застыли у стены, жестами показывая, что извиняются за своё вторжение и не собираются никому мешать.

– Так вот, – продолжила Оливия, когда суматоха улеглась, – не знаю, известно ли вам, инспектор, но в здешних краях женщины, чьи мужья слишком часто захаживают в паб, порой прибегают к одному эффективному средству. Невзрачный маленький гриб, который называют «чернильный колпачок», или «погибель пьяницы», имеет любопытное свойство: в малых дозах и в сочетании с алкоголем он вызывает сильное сердцебиение и одышку, что должно способствовать формированию стойкого отвращения к горячительным напиткам. Если же дозу увеличить, то его действие может спровоцировать сердечный припадок с летальным исходом.

– Никогда о таком не слышал, – с некоторой долей ревности произнёс Грумс. – А у вас-то, мисс Адамсон, откуда такие познания?

– Я узнала о таком способе борьбы с неумеренными возлияниями в детстве, когда мы с матерью жили в одном маленьком семейном пансионе на юге Англии. Отчаявшаяся жена мистера Блейни, одного из постояльцев, как-то раз перестаралась с этим средством, и беднягу еле откачали. И я невероятно зла на себя, что не вспомнила об этом раньше! – Оливия с сожалением покачала головой. – Действие грибов Присцилла сначала испытала на миссис Вайсли, чем и объясняется недомогание несчастной кухарки. Убийце было необходимо проверить, через какой промежуток времени после приёма начинается реакция, а пристрастие кухарки к хересу было известно в Мэдлингтоне всем.

– Хм, – инспектор нахмурился. – Ну, предположим, с кухаркой всё понятно. Но леди Элспет? Насколько я знаю, в замке не подавали аперитив и не держали алкоголя.

– Всё так, – кивнула Оливия, – и Присцилла отлично знала, что причиной тому нездоровое пристрастие Седрика в недавнем прошлом. Во время его визитов алкоголь в Мэдлингтоне был под запретом, и она ничем не рисковала, воплощая свой дьявольский план в жизнь. Пунш, сэр. Всё дело в праздничном пунше.

– Она подсыпала грибы в чашу с пуншем? – усомнился Грумс. – Но тогда отравились бы все, кто его пил.

– В чаше с пуншем не было грибов, инспектор, только превосходный эль и немного бренди. Грибы были за предшествующим празднику ужином, который мы все с таким удовольствием ели. Цесарка с шампиньонами – отличный способ замаскировать небольшое количество «чернильных колпачков».

– Боже мой! – ахнула Виктория и схватилась на грудь. – То есть мы все могли…

– Теоретически – да. Однако по традиции пунш на июньском празднике разливает и пьёт с арендаторами только хозяйка поместья, больше никто. Расчёт Присциллы был верным: леди Элспет почувствовала недомогание почти сразу же после того, как вручила подарки и выпила пару бокалов за будущий урожай. Когда она подходила к часовне, то уже задыхалась, и то, что там произошло, стало последним, что она увидела в своей жизни. Присцилла и правда постаралась, чтобы для леди Элспет всё случилось как можно быстрее.

– Кукла? – инспектор щёлкнул пальцами, обрадованный, что картина хотя бы одного убийства прояснилась. – Она использовала куклу, которую потом обнаружили дети?

Оливия не успела ответить. Дверь снова отворилась с лёгким скрипом, и на пороге возник Хигнетт. Инспектор с досадой махнул ему рукой, и дворецкий занял место у камина, рядом с Филиппом и мисс Прайс, прекратившей, наконец, выдавать себя за баронессу, отчего её подвижное лицо приобрело более свойственное ему выражение детского непосредственного восторга произошедшей на её глазах драмой.

– Наш разговор по душам, мисс Адамсон, имеет всё больше и больше свидетелей, – не скрывал Грумс своего недовольства, и, словно в подтверждение его слов, дверь вновь распахнулась, и в кабинет вошёл Седрик.

За несколько часов, прошедшие с разоблачения Присциллы, он заметно переменился. Обычно суетливый, многословный, сейчас Седрик выглядел спокойным, но спокойствие это было той опасной разновидности, когда человек сам доподлинно не представляет, чего ждать от себя в том новом мире, что его окружает.

Он прошёл через весь кабинет и медленно опустился на диван, стоявший у окна. Солнце вызолотило его светлые волосы, оставив лицо в тени, и до слуха Оливии донёсся короткий прерывистый вздох.

– Так что там с куклой? – щадить чувства Седрика Понглтона инспектор явно не собирался.