Леди со старинного портрета

И я стал бродить по замку, как делала это Этель недавно. Не замечал ничего вокруг себя — мои глаза искали только белую фигуру. Не помню, сколько времени прошло, пока я не увидел ее за очередным крутым поворотом коридора. Это была девушка в белом, с лицом леди Эштон, она стояла рядом со мной и смотрела на меня. «Kоснуться ее, — вспомнил я слова, написанные Этель. — Ее прикосновение сулит смерть». Вдруг я испугался, что призрак сейчас исчезнет, и поспешил протянуть к нему руку… и тут что-то поразило меня. Привидение вовсе не ждало моего прикосновения и не стремилось к нему; его реакция была обратной. Леди испуганно отшатнулась, слегка дернувшись; на белых щеках выступил невольный румянец, и выражение ее лица вместе с кротким, немного испуганным и удивленным взглядом показалось мне знакомым. Я вгляделся в ее лицо и понял, что эта девушка вовсе не таинственная и ужасающая белая леди, а просто Энти, уже при первой встрече изумившая меня сходством с портретами леди Эштон. Внезапно я понял другое. Никакой мистики и привидений не было, а была она. Энти стала причиной сумасшествия Этель и ее смерти. O том, что Телли видела белую леди еще до моей встречи с Энти, что белая фигура рядом с телом Этель у меня на глазах растворилась в воздухе, я тогда просто не подумал. Весь мой гнев вырвался наружу, обрушиваясь на Энти.

— Это ты! — закричал я. — Ты довела мою невесту до того, что она помешалась и умерла от страха!

Энти разрыдалась и упала на колени.

— Умоляю вас, не думайте так про меня! Я все, все вам расскажу…

Она подняла на меня свои трогательные молящие глазки, наполненные слезами. Мне невольно стало жаль ее, и я решил позволить ей говорить. Но сначала я выкрикнул:

— Что ты скажешь? Что ты убила Этель?!

— Нет, нет! — судорожно затрясла она светлыми локонами. — Я все вам расскажу! — Энти перевела дыхание и в перерывах между всхлипами прорыдала, со стыдом опустив ресницы.

— Я полюбила вас… полюбила с самой первой встречи. Я не могла забыть… а увидеться с вами не удавалось, ведь вы редко выходили. Поэтому я стала переодеваться в привидение, которое часто видят здесь, чтобы увидеть вас… хоть на миг. — Она подняла на меня омытое слезами лицо. — Но я ни разу не видела вашу… невесту. Клянусь вам! Я не хотела ничего дурного…

Я с недоверчивостью не сводил с нее глаз. Похоже, она говорила искренне и действительно раскаивалась,

— Тогда кто же убил Этель? — спросил я, уверенный, что она не знает ответа на этот вопрос.

Энти поднялась и указала рукой на портреты, возле которых мы как раз и находились. Она уже не плакала.

— Они. Белые леди, леди Эштон. Они готовы убить любого, кто будет счастлив в этом замке. Он был для них источником бед и страданий. Его стены запачканы их кровью… а их стоны раздаются здесь до сих пор. Цветы возле замка политы их слезами. Здесь все дышит горем!

— Откуда ты все это знаешь? — только и смог выговорить я в удивлении.

Энти гордо вскинула голову.

— Вы хотите знать правду? Я — Антониана Эштон, законная владелица этого замка, который мне вовсе не нужен, — изящным жестом она вновь указала на портреты. — Здесь нет моей матери, Мэрион Эштон. После того, как ее мать Этельвина вместе с лошадью утонула в болоте, она сбежала отсюда со старой нянькой. Я родилась в деревне и всю свою жизнь прожила там. Мне не позволяли приближаться к замку, и я этого не делала до тех пор… до тех пор, пока не появились вы. — Энти вдруг снова расплакалась с еще большим отчаянием. — Боже! Что же я наделала?? Зачем я сказала это здесь? Теперь эти стены, — она беспомощным взглядом обвела коридор, — не выпустят меня отсюда!

— Нет, Антониана, — твердо возразил я. Энти она перестала для меня быть с тех пор, как превратилась из незаконнорожденной крестьяночки во владелицу замка. Теперь это была леди Антониана Эштон.

— Мы выберемся отсюда, и сейчас же! Этому замку и так хватает жертв.

Я схватил Антониану за руку, и мы побежали по длинным, мрачным коридорам туда, где по моим расчетам находился выход. Но, как ни странно, мы снова вернулись в галерею портретов.

— Не бойтесь, — постарался я ободрить мою спутницу. — Сейчас мы непременно найдем выход.

Мы опять тронулись в путь. На этот раз я зашел в комнату Этель и окинул ее взглядом в последний раз, затем взял из своей комнаты фотографию, где мы с ней вместе. Антониана сочувствующе наблюдала за мной и казалась вполне спокойной. Но когда мы вновь оказались в галерее, она безутешно расплакалась.

— Бесполезно, — сказала она сквозь слезы. — Мы можем пытаться и в третий, в десятый, в сотый раз — нам не выйти отсюда. Послушайте, — вдруг посмотрела она на меня. — Оставьте меня и попробуйте уйти один. Им нужна я, а вас, быть может, они и выпустят…

Я бы никогда не смог оставить Антониану, но она продолжала настаивать:

— Нет, нет, уходите! Я не хочу, чтобы вы погибли тоже.

— Разве вы не видите? — наконец отозвался я. — Взгляните на них! — Я указал на портреты. — Как они смотрят! Нет, Антониана, они не отпустят меня, даже если я брошу вас.

Она сникла и подавленно затихла. Лишь только слабые всхлипы нарушали тишину.