Леди в озере

– Во «Фламинго». Ты об этом заведении? Кто такой Шелл Гордон?

Джудит фыркнула, хотя это было более похоже на кошачий чих, сдержанный и аккуратный.

– Стюарт Гордон по прозвищу Шелл[87]. Мелкая рыбешка, пытающаяся стать крупной, как Уилли Адамс[88], которого он и боготворит, и ненавидит.

– Кто они такие? Я никогда не слышала ни одного из этих имен.

– Я же тебе говорила, тебе надо вместе со мной сходить в Демократический клуб. Это интересно. Хотя большую часть того, что я об этом знаю, мне рассказал дядя Дональд. Шелл Гордон хочет стать закулисным политическим воротилой, как Адамс. Он раздает кучу денег в день выборов.

– То есть?

Джудит сделала глоток своего супа, хотя странно было выбирать в меню суп в такой жаркий день. Супы в «Сабарбан Хаусе» были хороши, но сегодня Мэдди решила побаловать себя и заказала бейгл с копченой лососиной и сливочным сыром и диетическую колу. На этой неделе пришлось много ходить, к тому же Ферди она нравилась такой, какая есть.

– Таким образом обеспечивается явка тех избирателей, которые голосуют за твоего кандидата.

– Но ведь это противозаконно – платить людям за то, чтобы они голосовали как кому-то нужно.

Джудит улыбнулась, довольная тем, что в недавно зародившейся нежной дружбе она может сыграть роль более информированной подруги.

– Людям платят не за конкретное голосование, а за то, что они вообще приходят голосовать, наращивая явку.

– Не вижу разницы.

– Да, в конечном итоге разницы может и не быть.

Мэдди не интересовала политическая кухня. Она разыскала Джудит, поскольку ей нужна была наперсница, которой можно рассказывать о работе. Ферди для этого не годился – он или скучал бы, или был бы шокирован, поведай она о своих похождениях – о визите в морг, о том, что побывала в негритянском районе. Своей матери она не могла рассказать об этом и подавно, так что требовалась подруга – но оказалось, что у нее нет подруг. Попробовала позвонить Элинор Розенгрен, которую не видела со дня того ужина с Уоллесом Райтом, изменившего ее жизнь. Но Элинор говорила сухо. И Мэдди поняла, что старые друзья в Пайксвилле будут на стороне Милтона – это так же очевидно, как то, что Пайксвилл – пригород, а не часть города. Мэдди покинула не только Милтона, но и все сообщество. Ее новая жизнь была упреком им всем.

И она обратилась к Джудит, молодой женщине, полной энтузиазма, которая всегда была готова пообщаться. Джудит с такой готовностью согласилась вместе поужинать! И даже предложила пойти после ужина в кинотеатр «Пайкс», после чего она отвезет Мэдди домой на машине отца.

Мэдди полагала, что за ужином разговор пойдет о подвигах, связанных с работой в газете, что Джудит будет просто слушать, но, к ее удивлению – и, если честно, досаде, – оказалось, что Джудит тоже хочет кое-что рассказать.

– Помнишь копов, которые… – Ей было все еще тяжело говорить о Тэсси Файн, о металлической подбойке, о рыжих волосах, зеленом пальто.

– Конечно.

– Мой мне позвонил.

Мэдди отметила про себя это слово – мой. Следует ли из этого, что второй коп был ее? Он хотел проводить ее до двери дома, но ведь это наверняка всего лишь вежливость, не так ли? Как бы то ни было, он не позвонил, не попытался связаться, и ее слегка кольнула зависть, как будто они с Джудит побывали на двойном свидании, но для Джудит оно оказалось успешным, а для нее нет. Какая глупость. Она бы ни за что не стала встречаться с копом. Хотя… уже встречается. Нет, не встречается. Это слово не подходит для того, чем она занимается с Ферди. Она покраснела, но Джудит этого не заметила.

– Что ему было надо?

Джудит не обиделась на этот вопрос, хотя он был не очень-то вежлив.

– Пригласил сходить куда-нибудь. Я знала, что мать будет шокирована, но больше всего разозлился отец. Не знаю, что возмутило его больше – то, что он коп, или то, что он ирландец. В общем, он заявил, что ни за что не позволит своей дочери куда-то пойти с «таким человеком».

– Жаль, – сказала Мэдди, хотя вовсе так не думала. – Он был довольно мил. – И опять-таки она так не думала. Не смогла бы вспомнить об этом копе ничего, кроме бессодержательной болтовни.

– Он хочется встретиться с нами сегодня вечером, – сообщила Джудит. – В кинотеатре. Ты согласна?

Мэдди почувствовала, что Джудит использует ее, и ощутила себя дурой, хотя сама позвонила. Даже подумала, что скорее сочувствует не Джудит, а ее родителям, к которым она была ближе по возрасту. Если бы Сет захотел встречаться с шиксой[89], Мэдди бы это не одобрила. Но повела бы себя осторожно, не став возражать. Именно так поступила ее мать, когда в старшей школе начались отношения с Алланом. Сделала вид, будто это ее не беспокоит, и пригласила его родителей на Седер Песах.

Интересно, что бы сделала мать, если бы узнала, кто на самом деле был ее первой любовью? Каким-то образом ей удалось скрыть его ото всех. Возможно, в этом состоит ее настоящий талант, в тайных любовных связях. Но сейчас 1966 год, и быть куртизанкой – не способ сделать карьеру.