Ледяной Принц

— Это не должно быть больно. Чуть-чуть.

Существо вонзило мне в руку одну из своих лап, и по порезу потекла кровь. Язмин собрала её во флакон, всё время напевая что-то на иностранном языке себе под нос. Символ на её руке начал меняться. Мягкие розовые линии стали тёмными и красновато-смородинового цвета, как будто неправильность этого ритуала портила саму магию, которой она обладала. Нам бы и в голову не пришло подозревать её.

Теперь у меня был шанс действовать. Я сосредоточился на крови, капающей с моей руки, и пожелал, чтобы она обрела форму. Превратиться в смертоносный клинок и остановить Язмин на её пути, раз и навсегда. Моё тело напряглось, когда я сосредоточился, и всё же… Ничего. У меня перехватило дыхание, и Язмин взглянула на меня, приподняв бровь.

Если не кровь, то тени. Я снова попытался призвать тёмные щупальца на исполнение моей просьбы, но остался ни с чем. Магическая паутина этого паука полностью лишила меня сил. Разочарование достигло критической точки, и я издал бессловесный стон.

— Мы ведь не пытаемся сбежать, не так ли? — спросила Язмин, закрыв пробирку крышкой и кивнув своей твари.

В одно мгновение липкие нити снова обволокли мою руку, вновь запечатав мой кокон.

— Что ты собираешься со мной делать?

Она пожала плечами.

— Оставлю тебя здесь на некоторое время. Твои силы уже на исходе. Как ты думаешь, как я узнала, когда нужно отправить Прядильщика? Я наблюдала за тобой, Нок. Очевидно, чем дольше ты отрицаешь призыв клятвы, тем легче мои попытки убедить тебя откликнуться на неё, — повернувшись на каблуках, она подошла к краю пещеры, но потом остановилась. — И на всякий случай, если Лина каким-то образом пережила стычку с Никс Икари, я смогу использовать тебя.

— Я не причиню вреда Лине.

Даже сам я не до конца поверил собственным словам. Не тогда, когда Амира и Боуэн стояли так близко. Они молчали всё это время, но это не означало, что они остались незамеченными. Не мной. С каждым мгновением красная дымка усиливалась, и их взгляды становились всё более убийственными. Более убедительными. Как будто я мог спасти Лину от Язмин, просто сделав то, что они предложили.

Язмин рассмеялась.

— Я крайне в этом сомневаюсь. Когда я вернусь, Дьявольская Лощина сотворит с тобой свою тёмную магию. У тебя больше не останется сил для борьбы. Ты просто подчинишься.

А потом она ушла, полы её плаща развевались за ней. Слабейший свет пульсировал у входа в пещеру, но он не мог прогнать нависшую тьму, поглотившую меня целиком. Тошнотворная сила отозвалась в моей крови. Мне нужно было выбраться. Мне нужно было спасти Лину. Рассказать кому-нибудь, предупредить кого-нибудь. Круор был так близко, и всё же…

Амира подплыла ко мне и положила руку мне на щёку.

— Любовь моя, не сопротивляйся этому.

— Ты сделал достаточно, — Боуэн подплыл ко мне с другой стороны. Протянув руку сквозь неразрывную клетку из шёлковой нити, он переплёл свои пальцы с моими. — Пришло время отпустить.

Я тщетно боролся заглушить их слова. Шёпот темнейшей магии.

— Помнишь тот день, когда мы встретились? — Амира провела пальцами по моим волосам. — Я посчитала тебя наглым, высокомерным придурком. Ты был явно раздражён тем, что тебе пришлось присутствовать на переговорах по пакту. Ты даже не пытался это скрыть. Я подумала: как может кто-то такой красивый быть таким холодным?

Она улыбнулась, и я упустил всякое подобие того, что было реальным. Боуэн усмехнулся.

— Всегда держится в стороне.

— Ты даже не взглянул на меня. Совсем меня не видел, — её блуждающие пальцы замерли.

— Ты ошибаешься.

Она была так невероятно неправа. Я всё ещё помнил тот день. Я всё ещё помнил девушку, сидевшую в потоке света, как будто она повелевала самим солнцем.

Она повернула своё лицо в мою сторону.

— Да?

Воспоминания затопили мой разум, и злые красные щупальца задушили затянувшиеся тени в моём сознании. Не осталось ничего, кроме оттенков малинового.

— Я видел тебя. Я видел только тебя.

Боуэн вздохнул.

— А как насчёт меня?

Зажав мой подбородок между пальцами, он заставил меня встретиться с ним взглядом. Эти глаза были зеркалом моего прошлого, и я не мог отказать ему. Конечно, я помнил.

— Ты был поразителен. И смел. Я не могу поверить, что ты пытался ограбить меня.

Его кривая усмешка решила мою судьбу. И пока они вдвоём обменивались историями о моём прошлом, моё настоящее исчезало. Восхитительные красные завитки сменили мои знакомые тёмные тени. Они змеились сквозь меня, вокруг меня, вокруг нас, и Амира, и Боуэн были всем, что имело значение.