Легенда о капитане Бероевой

Засыпая больную этими неестественными вопросами, по роду своей деятельности являясь отличным психологом, Оксана пыталась вырвать Николаеву из того защитного состояния, в который та сама себя погрузила. Это было вполне возможно, нужно только найти тот именно «ключ», который сможет открыть «двери» ее застывшего разума.

Прошло уже полчаса, но пациентка так и не шла на контакт. Ее покачивания стали вновь равномерными, повествуя о том, что на миг проявив интерес к своей гостье, она не увидела в ней ту, которой можно доверить терзавшую ее изнутри очень страшную тайну. Оперативница, наблюдая эту картину, совсем уж отчаялась выведать здесь хоть что-либо стоящее, способное помочь в раскрытии опасного дела. Так и не достигнув своей цели, она уже собиралась встать и покинуть эту палату, как на ум ей пришел еще один «тот самый» вопрос, ранее ускользнувший из ее понимания. Ни на что более не надеясь, она все же спросила:

— Анжела скажи, а тот убийца — он женщина или мужчина?

Словно бы кнопка стартера запустила давно не работавший механизм. Таков был эффект от последнего интереса Бероевой. Николаева схватила ее руками за плечи и, глядя ей в очи обезумившим взглядом, выпучив глаза то такой степени, что невольно создавалось впечатление, что они вот-вот выпадут из орбит, леденящим кровь в жилах криком заголосила:

— Знают все только мёртвые! Ступай и спустись в преисподнюю!

Не стоит говорить, что московская сыщица давно привыкла ко всякого рода неожиданностям и, даже уже, имела дело с инопланетным вторжением, но в этот раз… Внезапность, с какой изменилось поведение спокойной до этого пациентки, а самое главное, произнесенная ею фраза повергли главную героиню в такой шок и ужас, что она замерла не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Хорошо еще, что в этот момент, внутрь забежала медсестра Юлия, дежурившая перед дверью. Услышав жуткий кошмарный возглас, она кинулась в палату и стала отдирать цепкие пальцы безумной от тела Бероевой.

Оксана словно находилась в каком-то гипнотическом сне. Перед ней предстала картина, как в сырой земле, на глубине более метра, находится полусгнивший деревянный гроб. Внутри лежат разлагающиеся человеческие останки. Они кишат мелкими копошащимися опарышами, которые беспрестанно двигаются, поедая тленную плоть. Внезапно начинается неординарная трансформация. Все шевеления прекращаются, а мощи мгновенно начинают обрастать мышечной массой и кожей. Явление, необыкновенное для нормального восприятия, сопровождается ярким свечением, исходящим из самых далеких глубин подземелья. Но то совершенно не свет Божий, а адское пламя. Всё это видится так отчетливо, что невольно создает впечатление действенности происходящего.

В тот момент, когда оперативница стала уже различать очертания молодой и красивой девушки, видение стало растворяться, постепенно отдаляясь все дальше и дальше. Энергичными встрясками Евсюкова «вытаскивала» сыщицу из охвативших ее наваждений, возвращая к ощущениям реальности и действительности. Наконец, последние галлюцинации «растворились», а Бероева увидела перед собой перепуганную медсестру. Безумная вернулась в свое обыкновенное положение и продолжила раскачиваться взад и вперед, бормоча чуть слышную тарабарщину.

— Вы в порядке? — поинтересовалась Юля, увидев, как сыщица побледнела.

Сотрудница МУРа попыталась встать и, вдруг, почувствовав сильную слабость, опустилась обратно.

— Не совсем, — отвечала она, чувствуя сильное головокружение и, в свою очередь, слабо понимая, что происходит, спросила. — Что? Что происходит?

— Я не знаю? — искренне призналась сотрудница медперсонала, — Она (указывая на Николаеву) на Вас набросилась и вцепилась руками в тело.

Оксана, силясь вспомнить что же случилось, посмотрела на мирно сидящую сумасшедшую, но в ее голове возникали лишь образы недавних видений. Поддерживаемая под руки Евсюковой, она все же смогла встать и направилась прочь из этого жуткого места. Пока они дошли до приемного отделения, оперативница полностью оправилась и восстановила помутившийся на один миг рассудок. На выходе медсестра, ставшая вдруг очень любезной, предусмотрительно поинтересовалась: не нужна ли посетительнице медицинская помощь, на что Бероева довольно бойко ответила, что ни в чем не нуждается.

Всю обратную дорогу она размышляла над теми странными наважденьями, посетившими ее в палате безумной. «Интересно? — размышляла она, — чтобы все это могло означать? Что кроется за тем, что мне пыталась „показать“ эта выжившая из ума пациентка? Может здесь заключен скрытый смысл? Или же я „заразилась“ и также начинаю постепенно выживать из ума? Чушь какая-то, — наконец сделала вывод реалистичная девушка, решив отбросить в сторону все те мистические составляющие, что активно стремились завладеть ее разумом, — проще всего повесить всё на покойников, а нужно искать настоящего душегуба».