Легенда о капитане Бероевой

— А может это чья-то грубая месть? — не останавливалась оперативница в попытке «докопаться» до истины, — Может кто-то случайно заехал в ваш городок, как скажем я (намекая на вчерашние события, что полицейским было отлично понято), а местная шпана решила его обидеть, да случайно перестарались. Родные же этой жертвы, ну, или знакомые — я не знаю, не смогли смирится с утратой и объявили вендетту. Как такое развитие событий? Разве всего этого не может случиться?

— Вполне вероятно, — согласился сотрудник местного отделения, — только мне этот факт, а скорее версия, не известны.

— Тогда другой вопрос, — продолжала Оксана вести «допрос» полицейского, — а много ли еще осталось в живых — тех друзей, что из ближайшего окружения Волкова?

— Надо смотреть документы, — нехотя произнес участковый, пытаясь убедить собеседницу в своем полном неведении, — на память не вспомню.

— А сколько ты уже «участковишь»? — не удержалась от ухмылки красавица, — Лет, наверное, девять — нет больше? Да, с такой-то выслугой, ты должен всех бабушек знать поименно, а ты мне «втираешь», что свой прямой контингент не упомнишь.

— Ксюша, — не нашел Юдин ничего лучше, как только взмолиться, — а тебе кроме работы еще что-нибудь интересно?

— Что, например? — постаралась Бероева изобразить искреннее удивление, для большей убедительности вскинув кверху прекрасные брови.

— Я, и наши с тобой отношения, — попытался мужчина ввести разговор в новое «русло», — чем не тема для общения двух разнополых людей.

— Верно. Извини. Что это меня опять понесло? — как и всегда, попыталась оперативница изобразить из себя наивную дурочку.

Кроме того, она стала отмечать, что от соседнего столика на нее бросает пристальные взгляды один изрядно-подвыпивший мужичок. Определяя его возраст, Оксана предположила, что ему далеко за сорок. Это ощущение вполне могло усугубляться состоянием его опьянения, на самом же деле он мог оказаться гораздо моложе. Но не только количество прожитых лет и оказываемые ей знаки внимания, привлекли опытную оперативницу. Его худое лицо, свидетельствовавшее о наличии либо какого-то заболевания, либо плохого питания, худощавое телосложение ничуть не умалявшее этого впечатления, сверкающие наколотыми перстнями пальцы — все это четко определяло его послужной список, отбытый в «местах не столь отдаленных». Как и все его собутыльники, он был одет в легкий спортивный костюм, на который сверху была накинута кожаная куртка черного цвета.

Внезапно, незнакомец поднялся, подошел к соседнему столику и, подойдя сзади к ничего не подозревающему горожанину, хлестким ударом ноги врезал ему сбоку по голове. Тот как сидел, так и упал — вместе со стулом. Его дружки, пораженные таким нахальством, повскакали со своих мест и хором в бешенстве заорали:

— Ты чего, «Гриша» (так наверное звали этого дебошира), совсем с катушек слетел? Берега что ли попутал? «Вали», на «хер», его ребята!

С этими словами друзья пострадавшего набросились на обидчика. Быстро сбив его с ног принялись добивать злодея ногами. Все это сопровождалось нескончаемой матерщиной и громкими криками. Тут оживились те, что сидели за столом «заводилы». Кто-то из них провозгласил:

— Наших бьют!

И тут же его товарищи посчитали необходимым вмешаться и выручить своего приятеля. Началось что-то невообразимое и неописуемое: опрокидывались столы; летела на пол посуда; весь этот поток дерущихся между собой людей крутился, как мельница и вертелся словно змеиный клубок; ото всюду сыпались ударами руки и ноги; опускались на чьи-то спины стулья, рассыпаясь, при этом, на мелкие составные части; брызгала кровь из расквашенных губ и носов; отлетали выбитые зубы; бились стекла в оконных витринах.

— Мы вмешаемся? — поинтересовалась оперативница, нервно заерзав на стуле, предвкушая скорую битву, — или так и будем сидеть любоваться, как в присутствии двух полицейских, происходит массовое смертоубийство?

Здесь возразить было нечего, и двое обученных рукопашному бою людей, похрустев на своих руках пальцами и поводя головой из стороны в сторону, разминая таким образом шеи, встали со своих мест и бросились в самую гущу этого живого галдящего извивающегося комка. Раздавая удары направо и налево, полицейские действовали более эффективно, чем полупьяные горожане. Оксана вспомнила все, чему когда-то училась. Только успевая уклоняться от предназначавшихся ей тумаков (в толпе никто не разбирался мужчина ты, или женщина, считая раз вклинился в драку, значит знаешь, что делать), выставляя блоки и уходя в сторону, она не забывала потчевать нападавших ответными атаками с большой кинетической составляющей.

Вдруг, она, до этого замечая успешно все предназначенные ей оплеухи, почувствовала, как ее шею сзади обхватила чья-то рука. Это был не кто иной, как тот самый «Гриша». Надавив ей на горло, чтобы привлечь больше внимания, не забывая, при этом, двигаться, уводя свой корпус и тело оказавшейся в его жестком захвате красивейшей девушки, мужчина приблизил к ее уху свой рот и, убедившись, что она внимательно слушает, прошептал: