Легенда о Вороне и Лотосе

Я рассмеялась. Мой смех бил по его зрачкам. Он мог быть сильнее, выше, он мог держать этот город в своих руках и считать себя благородным господином. Он был бессилен. Когда городская стража ворвалась в наш дом, уже давно расцвело, а тело моей наставницы исчезло, осталась лишь я. И его немой крик: «Где?»

Удар. Он влепил мне пощечину, пытаясь заглушить смех.

Поэтому-то он и не мог убить меня. Он так и не нашел ее могилу. Где была похоронена Юэ Гуан, знала лишь я. Грязный щенок Цзе Цзина. Он возненавидел меня, как только узнал, кто привел меня в Хэши. Он пытался схватить меня, хотел заманить Отряд Лунного Серпа и убить Наставника, но я ускользала от него каждый раз, потому что была из рода Воронов и не ему было дано обрезать мои крылья.

– Где?

– Не скажу.

– Если не скажешь…

– Убьешь?

– Хуже.

– Знаешь, как она ненавидела тебя?

– Неправда.

– Правда. Ты уходил, а я-то видела. Она ненавидела даже звук твоего голоса. Она любила не тебя…

– Ты!

Его пальцы вцепились мне в горло.

– Ты убил ее.

– Ее убило глупое упрямство!

– Нет, ты!

Его пальцы начали давить, они хотели моей смерти.

– Я похоронила ее… – Я с трудом прохрипела, и он ослабил хватку.

Я начала хватать воздух и вновь засмеялась.

– Где?

– Хочу посмотреть, как ты убьешь меня. Если сможешь.

Он снова ударил меня по лицу.

– Ты ведь ничего не значила для нее! Щенок Цзе Цзина, не больше. – Он начал свое наступление. – Если бы тебя привел не он, ты бы подохла и никогда не удостоилась ее взгляда. Она приняла тебя только потому, что просил он! Если бы не Цзе Цзин, думаешь, она бы заботилась о тебе?

Он любил играть, дергать за нити. Я могла лишь представить, как он мучал наставницу. Собой, своей рваной любовью и ее тайнами. Но я не была его марионеткой.

– А если бы не ты, сейчас она была бы жива.

Новый удар. Я упала. Не знаю, почему я упала. Только ладонями я нащупала холодный пол. Чи Дянь переступил через меня и приказал:

– Запри ее.

Меня подняли и отвели куда-то. Крохотная комната без окон. Я опустилась у стены, пытаясь разбить ее смехом. А потом что-то соленое осело на моих губах. Дым начал ползти и оплетать мое тело. Он знал, что пытать меня бесполезно. Теперь он пытался одурманить меня и вырвать ответ. Я засмеялась громче, чтобы не дать страху раскачать зрачки. Хорошо, даже лучше. Если всю эту ночь он будет здесь, где-то подле меня, то упустит, что простак Доу уже сорвался с крючка. Он упустит, что его людям не позволят вычистить рудники от возможного предателя. Бай Син был здесь. Я была уверена, что кто-то из его людей слышал разговоры в Южном Павильоне. Я была здесь не одна. Главное было выдержать.

15

Все плыло. И я плыла. Не тонула, а беспомощно покачивалась на воде. Солнце слепило и выжигало глаза, заставляя спрятать их и забыться.

Думать. Нужно было всего лишь думать. О чем-то другом. Так, чтобы он и не смог подобраться к ее могиле. Нет никакой могилы. Нет никакой Юэ Гуан. Только Драконьи Горы, только бедная деревушка, куда я добрела двенадцатилетней девочкой, только та семья… та семья, что накормила меня, а потом… потом все они погибли от черной болезни, а я была спасена Цзе Цзином. Столько раз спасена, что страшно. Не знаю, кто любил меня больше: жизнь или смерть. Они все разрывали меня на части, а я все не рвалась, все сбегала и пряталась. Прятать и прятаться. И от жизни, и от смерти. Прятать. Нет, не скажу.