Легендарные разведчики - 2

Среди просто собеседников, никакими завербованными агентами не являвшихся, появлялись и поляки. От солидного профессора Варшавского университета Л., в отличие от многих симпатизирующего Советскому Союзу, и влиятельного адвоката С. до варшавских рабочих. А большая удача, как иногда бывает, явилась, откуда не ждали. Неожиданно полезным оказался простой лесник Р., разъезжавший по всей Польше. Его лаконичные, точно изложенные наблюдения были исключительно ценны. Но как же настораживали: немцы стягивают к границе с СССР все больше дивизий. Поляков из этих зон выселяют. Об этом же постоянно твердили белоэмигранты, с которыми сошлись Иван и Марья.

А в Варшаве немцев, как убедилась пара, было немного. Кроме гарнизона сюда наезжали в короткие отпуска офицеры, развлекающиеся в ночных заведениях и в разговоры с незнакомцами, словно выполняя кем-то отданный приказ, не вступающие.

Главная задача разведпаре ставилась Москвой так: получение информационных данных об отношении Германии к СССР. И тут по всему выходило, что военные приготовления к нападению на Советский Союз идут полным ходом.

К сожалению, прямой связи с Москвой у разведчиков не было. Сообщения передавались через советскую резидентуру в Берлине. Довольно часто Марья, убедившая приставленных к ней польских сексотов в трогательной любви к родителям, наезжала под этим предлогом в Москву с тревожными сведениями. Польские шоссейные дороги, иногда напоминавшие наши, российские, срочно ремонтируются. Промышленность переходит на выполнение чисто военных немецких заказов. В дипломатических кругах говорят о нападении Гитлера на СССР и в ближайшее время — летом 1941 года. В ответ — недоверие в глазах начальства, приказы тщательнее фильтровать полученные сведения, подтверждать их документами.

Но документов, честно говоря, было немного, оставалось полагаться на честность польских друзей и достоверность сведений из различных дипломатических источников. И даже когда Иван и Марья чудом вышли на руководителя гестапо в Варшаве, полученную через него информацию о грядущей войне в Москве восприняли саркастически. Гудимович — Иван сам вырвался в Центр, добился встречи с Меркуловым, но убедить заместителя наркома, что война на пороге, не смог. Меркулов предположил, что Гудимович с женой «чересчур преувеличивают германскую угрозу. Это необходимо перепроверить». И это при том, что паре, подобранной Судоплатовым и одобренной лично Берией, полностью доверяли. Сталин, до сведения которого Меркулов все же регулярно доводил разведдонесения из Варшавы и других городов — близких и дальних, однажды осадил докладчика. Ему казалось подозрительным, что о начале войны с СССР на той стороне знают чуть не рядовые солдаты. А если так, то похоже на дезинформацию.

Но ради справедливости отмечу: меры по предотвращению угрозы принимались, информация из Варшавы доходила до Берии, Молотова, министра обороны Тимошенко. В мае 1941 года по итогам донесений Ивана и Марьи руководство направило специальное сообщение в ЦК партии и правительство. Есть в нем и такие строки: «Военные приготовления в Варшаве и на территории генерал-губернаторства проводятся открыто. О предстоящей войне между Германией и СССР немецкие офицеры и солдаты говорят совершенно откровенно, как о вопросе решенном».

Да, донесения внешней разведки, в том числе от Ивана и Марьи, не были бесполезными. Только времени на подготовку к войне катастрофически не хватало. И не хватило.

21 июня 1941 года Елене с мужем удалось узнать через надежный источник точную дату нападения Гитлера на СССР, чему есть документальное подтверждение.

22 июня, когда в Москве по радио звучало обращение Молотова к советскому народу, Гудимович и Модржинская были арестованы в Варшаве. У гестапо появились серьезные подозрения по поводу этой милой, общительной пары, заводившей знакомства чуть не со всем дипкорпусом. Иван и Марья знали, на что шли. Рисковали сознательно. На все вопросы попеременно допрашивавших их шести гестаповцев отвечали в унисон: следили за сохранностью имущества советского посольства, никаких сведений ни от кого не получали, обвинения в неправомерной деятельности отрицали.

И через шесть дней супругов доставили в советское посольство в Берлине, где еще продолжался процесс интернирования советского постпредства. Они тотчас передали послу Деканозову ценную для Москвы информацию: варшавские госпитали переполнены, раненых солдат вермахта свозят в Варшаву и соседние города целыми эшелонами. Гитлеровские сводки о незначительных потерях — вранье. Но вот с налетами советской авиации на немецкие промышленные объекты, находящиеся в Польше, получилась настоящая промашка. Значительного урона предприятиям они не нанесли.

Тут видна манера Модржинской. Никогда не подстраивалась под начальство. Всегда рубила правду-матку. В Центре ей поверили, хотя и удивились: неужели рапорты о прямых попаданиях сталинских соколов туфта? Но сделали выводы.