Легендо

– Другие люди могут сколько угодно недооценивать тебя, Донателла, но только не я.

Телла постаралась не обольщаться его словами. Всю жизнь ее именно что недооценивали: отец полагал бесполезной, а сестра любила, но старалась оберегать от неприятностей, бабушка и вовсе считала помехой; даже сама Телла иногда принижала собственную значимость. Какая жестокая ирония, что тот, кто, казалось, верил в нее больше всех, одновременно медленно убивал ее.

– Если я потерплю неудачу, ты и меня убьешь, как убил свою предыдущую невесту?

Выражение лица Джекса изменилось.

– Я ее не убивал.

– Тогда кто это сделал?

– Кто-то, кто не хотел, чтобы я взошел на трон.

Джекс уронил яблоко, которое покатилось вниз по ступеням, взял Теллу за руку и привлек к себе чуть ближе, чем раньше, почти защитным жестом. Они продолжили подниматься. То, что она упомянула о его бывшей невесте, его как будто искренне расстроило. Возможно, если бы Телла поверила ему, то почувствовала бы себя виноватой. Но он был Принцем Сердец, не способным на искренние чувства – это всем известно. В историях говорилось, что ему предназначена лишь одна настоящая любовь, но Телла сомневалась, что он уже ее нашел. Учитывая, как небрежно он упомянул о своем желании убить императрицу, Телла считала, что потеря одной человеческой жизни на Джекса никак бы не повлияла.

– Почему трон так важен для тебя? – сделав еще несколько шагов, спросила Телла. – Будучи Мойрой, едва ли тебе так уж хочется быть обремененным властью смертных?

– А, может, мне нравится носить корону. – Джекс склонил голову, и золотистые волосы упали ему на глаза. – Ты видела корону императора?

– Увы, нет.

Телла отмечала, как небрежно Джекс одевается, но даже если бы он тщательно следил за собой, она не могла представить, что Принц Сердец станет упорно бороться за трон просто для того, чтобы покрасоваться в короне.

Она совсем было собралась спросить, что такого особенного в этом атрибуте власти, но тут их восхождение наконец завершилось.

Телла не считала, сколько они преодолели лестничных пролетов, но ей показалось, что они забрались почти на самую вершину башни. Здесь их ожидали две черные лакированные двери, по обе стороны которых стояли облаченные в доспехи стражники. Узнав Джекса, они молча распахнули перед ним двери.

С белого куполообразного потолка свисали свечи, похожие на восковые светящиеся капли дождя; они наполняли комнату мерцающими лучами желтовато-оранжевого света. У Теллы было всего мгновение, чтобы окинуть взором обстановку, заметить расставленные на столе исходящие паром блюда и возвышение с искусной резьбой в противоположном углу комнаты, прежде чем тишину нарушил женский голос:

– Наконец-то вы пришли! – Императрица Элантина поднялась со своего места во главе праздничного стола.

Телла ожидала увидеть бледный призрак женщины, худой, костлявой и более холодной, чем ее бабушка Анна, но у Элантины были полные розовые щеки, смуглая кожа и округлое тело, в мягкие объятия которого было бы приятно погрузиться.

– Моя дорогая, ты прекрасна! – Элантина улыбнулась лучезарной улыбкой, которую, кажется, специально приберегла для встречи с Теллой. Улыбка озарила все лицо ее величества, отчего золотая диадема на голове и драгоценные камни, украшающие ее темно-синий плащ, засияли ярче.

Телла присела в реверансе.

– Приятно познакомиться, ваше величество. Джекс много рассказывал о вас.

– Например, о том, как планирует убить меня?

Телла ахнула от неожиданности.

– Не смотри на меня так испуганно. Я просто шучу! Джекс все еще мой любимый наследник. – Элантина подмигнула и крепко обняла Теллу.

Имея перед глазами пример бабушки Анны, стройной, как ветка дерева, Телла всегда думала о пожилых людях как о хрупких, легко травмируемых людях, но Элантина прижала ее к себе с такой силой и теплотой, что помяла ее безупречный наряд.

Отпустив Теллу, императрица обняла и Джекса тоже и даже потрепала его по голове, как маленького мальчика.

– Ты был бы красавцем, если бы уделял хоть немного внимания своей внешности.

Телла не знала, можно ли симулировать румянец – едва ли слова императрицы были способны смутить Джекса – но его бледные щеки определенно поменяли цвет. Правда, вместо того, чтобы покраснеть, как у обычных людей, у него они приобрели синеватый оттенок. Мгновение спустя он кривовато усмехнулся, без сомнения, чтобы заставить Элантину поверить: хоть он и застенчив, ценит ее заботу. Телла с тревогой наблюдала, как хорошо он играет свою роль.

Императрица просияла, но ее улыбка быстро угасла.

– Ты выглядишь слишком худым, Джекс. Надеюсь, сегодня вечером ты съешь что-то более существенное, чем яблоко. – Элантина снова повернулась к Телле. – А тебе, милая, придется следить за тем, чтобы он нормально питался. Люди всегда пытаются отравить моего дорогого Джекса, поэтому он никогда ничего не ест на моих маленьких застольях. Но, надеюсь, сегодня вечером он получит удовольствие. Я заказала пир, достойный… меня самой.