При исполнении заказов «Триолет» действовал изящно и разнообразно, активно использовал различные яды, которые практически невозможно обнаружить в крови при последующем вскрытии. Кроме того, убийцы облюбовали несовременное, но зато бесшумное оружие — арбалет. И лишь очень редко и в весьма крайних случаях члены банды брались за револьвер. А вот если убийца не справлялся с заданием, он должен был сам пустить себе пулю в висок.
Расследование шло неторопливо, но успешно. И вскоре оказалось, что бандой наемных убийц руководил двойной агент Борис Ржевский-Раевский. Здесь мы остановим рассказ о банде наемных убийц, чтобы полюбоваться фигурой их вероятного руководителя.
Борис Михайлович Ржевский-Раевский появился в Одессе еще в августе 1918 года. За его плечами было множество афер. Друг царского министра внутренних дел Хвостова и аристократ, он прославился в журналистке — был своего рода военным корреспондентом и вел серьезные репортажи с театра военных действий на Балканах. Он организовал первый в России Союз журналистов — «Клуб журналистов» в Петрограде. С 1915 года служил в министерстве внутренних дел, занимался делами Илиодора[1]
и Распутина и готовил убийство последнего. Одновременно Ржевский был известен как уполномоченный Красного Креста. В октябре — декабре 1917 года сидел в советских тюрьмах, но, освободившись, предложил свои услуги новой власти и был направлен работать к Дзержинскому в московскую ВЧК.Теперь Борис Михайлович сменил фамилию на Стрижевский. Как судебный следователь в уголовном отделе ВЧК, он работал над самыми запутанными делами: Мануйлова и «князя» Эболи, грабителя Касселя. Но все-таки в Ржевском-Раевском по-прежнему жил авантюрист, который не собирался посвящать себя службе новой власти: Ржевский-Раевский был арестован новыми коллегами за должностные злоупотребления, взяточничество и помощь Мануйлову в побеге (это был секретарь Распутина). Кроме того, его обвиняли также в исключительной жестокости по отношению к арестованным. Согласитесь, чтобы на этом поприще прославиться в ЧК, нужно было здорово постараться. В чем Ржевский-Раевский, судя по всему, тоже преуспел.
Летом 1918 года Ржевский-Раевский покинул застенки ЧК, выбрав для жительства сначала Киев, а затем и Одессу. Теперь он называл себя чиновником для особых поручений при канцелярии градоначальника. Бывший чекист постоянно предлагал свои услуги градоначальнику, генералу Гришину-Алмазову, и одесской полиции как знаток сыска, мечтая занять пост помощника начальника уголовного розыска. Полицейские брали его на опасные задания, но он оказался скверным помощником и еще худшим сыскарем, поскольку убивал арестованных одесских бандитских атаманов, каждый раз по-разному, но не особенно искусно инсценируя попытку к бегству. Так он расчистил Япончику путь к трону короля блатной Одессы.
Он вполне сознательно, хотя, возможно, и под чьим-то давлением, покровительствовал бандитам Япончика и был грозой других банд. Однажды Япончика выследила полиция, и казалось, что его арест неминуем. Однако Ржевский-Раевский помог ему и направил полицейских по ложному следу.
Однако каждое дело вознаграждается по заслугам. Неизвестно, кто стоял за убийством, но оно состоялось: 20 февраля 1919 года тело Ржевского-Раевского, прошитое пятнадцатью пулями, было найдено возле Клуба артистов, в котором он любил бывать. Тут в скобках разумно заметить, что Клуб артистов Одессы можно было смело назвать ставкой резидента — в нем собирались все те, кто шпионил в стане белогвардейцев и интервентов. Есть предположение, что Ржевский-Раевский не томился в советских тюрьмах и не сбегал из ЧК. Возможно, это была операция прикрытия перед командировкой в Одессу с особым заданием — превратить Япончика в короля воров и направить бандитскую стихию против врагов революции.
Обыск в квартире Ржевского-Раевского после обнаружения тела дал поразительные результаты: была найдена его переписка с блатными авторитетами, дневники и револьвер с золотой монограммой: «От благодарных Мишки Япончика и Суконика». Непонятно почему, но после того, как открылось истинное лицо Ржевского-Раевского, в отставку ушел генерал Гришин-Алмазов — возможно, он был его покровителем или направлял силы Ржевского-Раевского в его командировке.