Легенды Раэнора

Хэльмир хмыкнул, убрал волосы с раскрасневшегося лица и чинно зашагал к себе, пожелав брату спокойной ночи. Хаггар посмотрел ему вслед. Только сейчас он почувствовал усталость. Вернувшись к себе, Капитан вытащил из-за ремня добытую книгу, плеснул в стакан вина и хотел было начать читать, но не смог. Глаза слипались, одолела зевота, и, сдавшись, он, наскоро умывшись и стянув одежду, повалился в постель, положив драгоценную книгу под подушку. Вот уж чего с ним не бывало с самого детства! Подумав так, он тут же заснул.

Книга и впрямь оказалась стоящая. Хаггар внимательно ее прочел, обратив особое внимание на те страницы, где было написано о Всевидящих зеркалах. Из подробных описаний он узнал, как выглядели зеркала, как ими пользовались, и догадка его почти подтвердилась. Сам себе удивляясь, Хаггар зачастил в библиотеку, желая пополнить полученные знания. Казалось, странная болезнь прошла бесследно. Друзья, соратники Хаггара были рады его выздоровлению. Только Номанатур не мог унять тревогу. Он часто внимательно оглядывал сына и удрученно качал головой. Возможно, лишь для него и была видима произошедшая в том перемена. Хэльмир же опасений отца не разделял. Он был счастлив. Брат, наконец-то, обратил на него внимание! Хаггар и впрямь был приятно удивлен. После обещанного боя на мечах он был вынужден признать, что перед ним — искусный воин, опасный соперник в ратном деле.

— А я и не заметил, как ты из мальчишки в мужчину превратился! — вложив меч в ножны и сняв шлем, рассмеялся Хаггар, когда бой был закончен. — Погонял ты меня изрядно!

— Ты шутишь, — пробормотал смущенный Хэльмир, — тебе я и в подметки не гожусь. — Однако было видно, что он доволен. После этого боя Хаггар уже не обращался с Хэльмиром, как с младшим братом, которого нужно оберегать и защищать. Он перестал разговаривать с ним отеческим тоном, в котором едва заметно чувствовался оттенок превосходства.

— Детство кончилось, малыш, — сказал он как-то Хэльмиру за вечерней беседой. — Я больше не имею права прятать тебя от жизни. Ты не этого достоин. К тому же, Хэльмир, я воин. Хоть отец не хочет и мысли об этом допускать, моя жизнь может прерваться. Поводов предостаточно.

— Я тоже не хочу допускать подобных мыслей! — взволнованно перебил его Хэльмир.

— Глупый! — усмехнулся Хаггар. — Но я не об этом. Хватит валять дурака. Пора взрослеть. Мне нужен друг и помощник. Ты нужен мне. Я должен быть уверен, что ты достойно сможешь помогать отцу в правлении, а при необходимости и заменить его.

Теперь ранним утром Хаггар и Хэльмир частенько седлали коней и вдвоем отправлялись на прогулку по лугам за городскую стену. Они неспешно беседовали. Хаггар рассказывал брату о своих делах и заботах, о том, что творится в Арандамаре и за его пределами. Иногда он присоединялся к Хэльмировым сидениям в библиотеке. Они вдвоем разбирали тексты замшелых манускриптов, в спорах доискиваясь до смысла, надежно скрытого за полустершимися письменами. Старые друзья Капитана, товарищи по кутежам, отдалялись. Хаггару все чаще становилось скучно среди хохота и ора пьяных молодцов. Предводитель дерзкой ватаги отчаянных забияк, совершавших под его началом набеги на кабаки от нижних ярусов Вальбарда до Окружной стены, Хаггар стал тяготиться своей буйной свитой. Ему хотелось тишины и сосредоточенности. К тому же мысль о зеркале не давала ему покоя.

Случай представился поздним вечером накануне Совета старейшин. Хаггар, как всегда, проверял караулы во дворце. Подходя к постам у Белой башни, из окна галереи он увидел отца. Номанатур шел к воротам. Вот она, удача. Спрятавшись в караульной комнате, Хаггар застыл в ожидании. Вскоре послышались быстрые шаги, и в коридоре показался правитель. Он подошел к отсалютовавшим ему стражам башни. Хаггар услышал его глуховатый голос: “Никого не впускать”. Потом раздался лязг, и правитель скрылся за окованной железом дверью. Через несколько минут в одиноком окошке под самой крышей башни зажегся свет. Выйдя из караулки, Хаггар неторопливо подошел к страже и ответил на их приветствие.

— Это еще почему? — спросил он, кивнув на сдвинутые перед его лицом копья.

— Приказ правителя — никого не впускать, — произнес один из них.

— Я знаю, Гиттан. Но отец забыл у меня очень важные бумаги. Не бегать же ему за ними вверх-вниз!