Лекарство для разбитого сердца

– Сначала ты расскажи о своей семье, – уклонилась от ответа Матильда. – Ты знаешь обо мне больше, чем я о тебе.

– Неправда, – напрягся Энцо.

– Ты только сказал, что хочешь построить дом, потому что лишился старого. И что однажды мечтаешь обзавестись семьей. И все.

– Тут нечего добавить. Отец был одержим жаждой власти, он не знал, что такое быть человеком, тем более королем, а мать мирилась с его припадками ярости, как мученица. С корабля на берег мы сошли с пустыми руками. Отец носился с безумными планами, как вернуть обратно свой трон, плюнув на свои обязанности мужа и отца. А мать больше заботилась о своих собственных бедах. В конце концов она уехала, прихватив с собой Данте. А мне пришлось остаться с отцом. – В голосе Энцо послышалась горечь. – Он с полным безразличием отнесся к уходу матери и к тому факту, что я остался с ним. Только власть имела для него значение, и он не мог смириться с ее потерей.

Матильда не знала, что и сказать.

– Мне жаль. Судя по всему, твой отец был ужасным человеком. А твоя мать… Получается, ты лишился обоих родителей, не так ли?

– Да. Ты права. А теперь расскажи о своих.

– Тут особо нечего говорить. Они любили меня, а я любила их. Они погибли в автокастрофе, когда ехали, чтобы забрать меня из школы.

Энцо медленно скользнул ладонями по ее талии и положил их ей на живот. Он стоял позади нее, такой горячий и такой сильный, и она при желании могла прислониться к нему, и в этом было что-то необъяснимо утешительное.

– А как ты оказалась замужем за Сент-Джорджем? – немного сердито спросил он. – Вышла за него, чтобы уйти от тети с дядей?

– Нет. Они… не привыкли открыто выражать свои чувства, но они были добры ко мне. Дали мне крышу над головой и платили за мое обучение в школе. Они растили меня. Я вышла за Генри, чтобы они не лишились своего дома. Генри был другом их семьи. Он предложил им денег в обмен на то, чтобы я вышла за него замуж.

– Почему он просто не мог дать им денег – без того, чтобы жениться на тебе? – нахмурился Энцо.

– Потому что он был одинок и нуждался в компании. И он не хотел, чтобы поползли сплетни, что с ним живет женщина намного моложе его. Думаю, он знал о моем нежелании выходить за него, поэтому постарался сделать так, чтобы его предложение было выгодным.

– Другими словами, он манипулировал тобой.

– Сначала я не хотела выходить за него, – бросилась на защиту Генри Матильда. Пусть их брак не был идеальным, но Генри не обижал ее. – Но моих тетю и дядю могли выручить деньги, которые он предлагал. А они так много сделали для меня…

– Так много сделали для тебя? – резко перебил ее Энцо. – Ты стала сиротой, и они приняли тебя в свой дом, как и положено родственникам. Ты ничего им не должна. Не твоя вина, что ты потеряла родителей.

– Я знаю, – густо покраснела Матильда. – Но у них не было много денег, а мое обучение в школе стоило очень дорого. Мне не казалось, будто я иду на большие жертвы.

– Почему ты защищаешь их? – Его глаза сверкнули, как лезвие ножа, разрезающего защитные слои, за которыми она спрятала свое сердце.

– А почему тебя волнует, что я защищаю их? – не удержалась Матильда.

В комнате воцарилась гробовая тишина.

Энцо впился в нее глазами, и она видела, как он стиснул челюсти.

Господи, ну зачем она сказала это?

Матильда взяла его за руки, лежавшие у нее на животе, и хотела оттолкнуть его, но это было то же самое, что толкать каменную стену.

– Вот почему ты так огорчилась, что Сент-Джордж отпустил тебя? Ты хорошо относилась к нему. И хотела, чтобы он отвечал тебе тем же. Так же как и твои тетя с дядей.

Конечно, Энцо не мог не заметить ее реакцию на то, с какой легкостью Генри отпустил ее в Италию. Он не был глупым мужчиной и быстро сложил два и два.

– Матильда, посмотри на меня, – тихо сказал он, когда она отвела глаза, больше не в силах выносить его взгляд.

Она заупрямилась, потому что не хотела, чтобы он узнал, что творилось у нее на душе. Тогда Энцо взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза, отражавшиеся в зеркале.

– Скажи мне, чего ты боишься, – потребовал он.

Матильда не видела смысла что-то скрывать. Потому что он читал ее как открытую книгу.

Но ей не хотелось, чтобы он обрадовался тому, что вытянул из нее правду. Поэтому она выпрямила плечи и встретилась с ним взглядом.

– Я боюсь остаться без дома. Никому не принадлежать. Быть вещью, с которой не хотят иметь дела или передают кому-то другому, когда теряют к ней интерес. Я боюсь раскачивать лодку. Выйти за рамки. Боюсь не соглашаться или протестовать, или даже озвучивать свое мнение. Потому что я знаю, что тогда случится. От меня избавятся, словно я ничто.

Она не знала, чего ожидать, хотя боялась, что он начнет ее высмеивать и скажет, что она вела себя глупо.

Но Энцо вдруг развернул ее лицом к себе, и его глаза обжигали, когда он смотрел на нее.

– Ты не пустое место. И ты не вещь. Матильда, когда я сказал «навсегда», я говорил серьезно. Твое место рядом со мной. Я никогда не избавлюсь от тебя. Ты моя.

Она не успела ничего ответить, как он склонился над ней и жадно прильнул к ее губам, словно был их владельцем.