Лемурия

А на шестом километре выехала на ведущую от Бангора к побережью автомагистраль.

Храм, что спрятался в самой глубине леса, долго искать не пришлось. Искандерову хорошо знакомы были заповедные эти места, потому он уверенно вёл свою спутницу по извилистой лесной тропинке, сжатой с двух сторон зелёными стенами джунглей.

Воздух в лесу, пропитанный терпким лиственно-земляным запахом, неподвижный и до предела насыщенный влагой, тяжелил дыхание, так что Ира, непривычная к походам по южным лесным краям, скоро стала уставать.

Возможно, Михаилу опять пришлось бы нести её на руках…

«Это уж слишком!» заявила сама себе Ирина, хотя и не была уверена, действительно ли это слишком или, быть может, вовсе даже и не слишком, а в самый раз.

Раздумывать над этим, равно как и просить Михаила о помощи не пришлось. Дорога, по счастью, оказалась недолгой.

За поворотом (как неожиданно для Ирины выяснилось — последним перед целью их короткого путешествия) открылась расчищенная от зарослей площадка у подножия скал, от дальнего края которой начинались вырубленные в породе широкие ступени, что вели вверх — к пещерному храму.

— Посмотри! — сказал Михаил, едва остановились они у края леса.

И показал вверх.

Ирина посмотрела на то место, куда показывал он — и замерла на ставшее долгим мгновение, поражённая необыкновенной, ни на что прежде виденное не похожей красотой открывшегося ей пространства.

В красном теле скал, на двухсотметровой высоте, был тончайшим резцом обработан древний камень и превращён в покрытые сложными, переплетающимися узорами стены величественного храма. Пространство между узорами были отполировано древними строителями и с таким искусством спрессованным кварцевым порошком, что и теперь, по прошествии тысячелетий со времени сотворения святыни, сохранившейся гладкостью и отражающей способностью своей походило за зеркало, так что удивительный сложносоставной растительно-геометрический орнамент перемежался блистающими на солнце вставками древних зеркал.

Судя по размаху и величию, храм был родом из древних, быть может — легендарно-допотопных времён.

Сама скала стала домом древних богов и вершина её, уходящая в небо, была — купол.

Вид этого скального сооружения был настолько необычен, что и человек, совершенно несведущий в культовых постройках Денпасавара догадался бы…

Да, непременно догадался бы, почувствовал, понял бы сразу, что храм это создан был в те давние, бесконечно далёкие времена, когда и самые древние из царств Денпасавар ещё не были созданы, и предки нынешних жителей побережья не пришли ещё в эти места, а населены были эти края каким-то иным народом, который сметён был потоком времени, и унёс с собой веру свою и своих богов, и только сокрытый лесом и спасённой скальной крепостью своей — остался храм, не свидетель и не рассказчик о величии ушедших времён, но лишь обломок, случайно уцелевший обломок погибшего мира.

Розово-порфирные стражи храма, каменные карлики, застывшие в молитвенных позах, стояли у входа в святилище, у тёмного входа, к которому от площадки вели широкие ступени.

Каменные карлики будто ждали кого-то, кто должен был показаться на свет, выйти из темноты, спасителем или грозным судьёй выйти в мир; коснувшись розовых стражей, оживить их — и повести за собой, вниз по ступеням, вниз!

Каменные карлики терпеливо ждали его, этого неведомого бога или героя, с древности и до наших дней терпеливо простояв у края темноты. Но не вышел никто.

Пока.

Быть может этот кто-то, прячущийся в темноте, в глубине красивейшего храма, ждал гостей из мира?

Чтобы спросить: "что за жизнь там, за стенами?"

И, услышав ответ, решить: время ли выйти ему или ещё нет.

«Неужели мы…»

— Идём туда? — спросила Ирина.

Искадеров кивнул в ответ.

— Именно туда. Удивительное место, Ирина. И его не показывают туристам. И не покажут никогда!

Михаил показал на вход.

— Здесь есть стражи. «Люди мира»…

И, заранее отвечая на пока ещё не заданный, но вполне закономерный и само собой разумеющийся вопрос, пояснил:

— Это такая община, вроде хиппи…

Тут же добавил поспешно:

— Не хиппи, нет! Что-то вроде детей природы, космоса. Тех, кто ищет свободу и гармонию.

— Да, да, понимаю, — ироничным тоном ответила Ирина и показала на засыпанную бурым гравием площадку, где с мелкими камешками перемешаны были окурки разноцветных, явно из подручного материала сделанных самокруток.

— Не без этого, — согласился Искандеров. — Они рассказывали мне, что ищут портал, выход какой-то… Чепуха, конечно, полная! Выход они уже нашли, раз достигли покоя и просветления. Да, а травка здешняя забористая!

Михаил откашлялся смущённо.

— Один раз пробовал, из поэтического любопытства.

— А я бы тоже попробовать не отказалась! — неожиданно выпалила Ирина.

И в голосе её явственно послышался едва скрываемый вызов.

«Боже, что он обо мне подумает!» с запоздалым внутренним смущением подумала Ира. «Богатая дамочка ищет приключений?»

И тут же решила, что, пожалуй… Ищет!

Отчего-то сразу она поняла, что в Нараке — позволено всё. Только здесь и позволено всё. Только здесь и возможно…