Лемурия

— Доктор, — прервал его Тимур, — любопытные вы вещи говорите. Писатель, которого зовут Михаил Львович Искандеров, полгода как лежит у вас. В коме. Не приходя в сознание. А вот мой клиент, между прочим, утверждает, что некий писатель, которого зовут Михаил Львович Искандеров, в настоящее время проживает за границей, в одном тихом курортном городке. И слишком активно вмешивается в жизнь моего клиента. Вот ведь история какая… Много у нас писателей с таким именем, отчеством и фамилией?

— Не знаю, Тимур Муратович, — растеряно ответил доктор, — не интересовался. Наверное…

Тимур горестно покачал головой.

— Нет у нас единой базы данных по писателям! — пожаловался он. — Недоработка это! Уголовников учитываем, наркоманов в базу вносим, неплательщиков налогов — и тех без внимания не оставляем. А писатели — как бродячие собаки живут. Без учёта и контроля. По пяти базам его пробивал!

Тимур погрозил пальцем бюсту Асклепия, что стоял у доктора на шкафу.

— Только один такой значится. Нет больше Искандеровых с таким именем, отчеством и профессией. Но это же не гарантия! Сколько неучтённых творцов по улицам бегает!

Тимур встал и, подойдя к доктору, заявил решительно:

— Нужна фотография этого вашего пациента. Сами понимаете, без неё клиент информацию всерьёз не воспримет.

— Как же…

Жовтовский опустил голову.

— Это же реанимация, особый режим. Мы и так пошли навстречу, когда позволили его супруге. Кстати, она и сегодня должна придти. И если застанет…

— Пара минут! — отрезал Тимур. — И сейчас же!

— Тимур Муратович…

Тимур похлопал доктора по плечу.

— Франклин вас не забудет.

— Надо же кабинет закрыть, — забормотал Жовтовский. — И позвонить… Предупредить…

Он схватился за телефонную трубку.

После разговора с помощником настроение Алексея значительно улучшилось.

Нет, не то, чтобы стало хорошим… Пожалуй, не было уже таких резких эмоциональных перепадов. А в остальном…

Что-то гадкое внутри шевелилось. Затаившейся змеёй, холодными кольцами — шевелилось.

И чувствовал Алексей, что кольца эти — сжаты. Сжаты туго. И напряжённый холод этот при удобном случае, при первой же слабости душевной покажет силу, развернёт пульсирующие змениные кольца свои, разорвёт изнутри, в клочья разорвёт.

Если не сопротивляться, не ослабить силу его.

Или хотя бы — просто не чувствовать его. На время…

Змея пьёт силу.

И потому обрадовался Алексей предложению от новонайденных им по общегородскому справочнику строительных компаний деловых партнёров посетить сторящийся на берегу моря будущий трёхзвёздочный отель.

Алексей не прочь был вложить часть свободных денег в какой-нибудь местный объект (тем более, что бизнес в России заморожен был, и надолго).

Лететь же в Лондон на встречу с партнёрами после всех происшествий последнего дня Алексей не хотел… Да и в смятении была душа его.

Не хотелось с такой вот сокрушённой печалями душой встречаться…

«С этими жуликами, которые спят и видят как бы вывести из-под меня бизнес!»

…с компаньонами, которые, тем более, настроены по отношению к нему негативно и, конечно же, для первой же встречи приготовили слова грубые и неласковые.

«И без того душа на ниточке!»

Да и супругу оставлять не хотелось… До выяснения отношений.

В общем, по всему выходило, что для активной деятельности оставила ему судьба лишь Нараку.

Между прочим…

«Новый, перспективный, растущий курорт!»

Созвонившись с представителями местной строительной компании и условившись о встрече, выехал он из офиса, оставив на хозяйстве верного Вениамина, наказав ему при том быть с ним всё время на связи, отслеживать звонки, факсы и почту из Москвы и Лондона (где, судя по переписке, героически воевал с партнёрами брошенный боссом в одиночную схватку юрист), а получив что-либо от московского информатора — сообщить немедленно.

Ещё хотел позвонить жене.

Набрал номер… Но не смог. Не решился почему-то.

И сбросил звонок.

— Бонг? Пайп?

Дядюшка Джа склонился в поклоне.

— Нет, не надо, — ответил ему Михаил. — Утро…

Показал пальцем на солнце.

— Утро-то какое хорошее! Ни одного облачка на небе. Сейчас ясность ума нужна, Джа. Давай сегодня поживём без призрачных картинок. Просто будем смотреть на солнце. Пока не ослепнем. А ночью тучи придут. Тогда и глаза не нужны. Правильно говорю?

— Blind! — подтвердил дядюшка Джа. — Живи, Скандера!

Дядюшка Джа бросил ему на столик свежий номер «Bangor Star» и ушёл на кухню, греметь посудой и распевать на дурнейшем английском очищающие карму песни Леннона.

Газету Искандеров перелистал равнодушно и невнимательно. Новости совершенно не интересовали его, хроника голливудских скандалов и разводов — тем паче.

Более ничего в газете не было. Да, колонка местного юмориста…

Впрочем, местный юмор Искандерову был совершенно не понятен. Поэтому колонку эту он как правило пропускал.

Разве только… В этом номере был опубликован фельетон о странных людях, туристах из далёких стран, прибывающих всё в большем и большем количестве в город на южном побережье Денпасавара.