Ленин и Троцкий. Путь к власти

«Неизбежность развития центробежных национальных движений в России Ленин учёл заблаговременно и в течение ряда лет упорно боролся, в частности против Розы Люксембург, за знаменитый параграф 9 старой партийной программы, формулировавший право наций на самоопределение, т. е. на полное государственное отделение. Этим большевистская партия вовсе не брала на себя проповедь сепаратизма. Она обязывалась лишь непримиримо сопротивляться всем и всяким видам национального гнёта, в том числе и насильственному удержанию той или другой национальности в границах общего государства. Только таким путём русский пролетариат мог постепенно завоевать доверие угнетённых народностей.

Но это была лишь одна сторона дела. Политика большевизма в национальной области имела и другую сторону, как бы противоречащую первой, а на самом деле дополняющую её. В рамках партии и вообще рабочих организаций большевизм проводил строжайший централизм, непримиримо борясь против всякой заразы национализма, способной противопоставить рабочих друг другу или разъединить их. Начисто отказывая буржуазному государству в праве навязывать национальному меньшинству принудительное сожительство или хотя бы государственный язык, большевизм считал в то же время своей поистине священной задачей как можно теснее связывать посредством добровольной классовой дисциплины трудящихся разных национальностей воедино. Так, он начисто отвергал национально-федеративный принцип построения партии. Революционная организация не прототип будущего государства, а лишь орудие для его создания. Инструмент должен быть целесообразен для выделки продукта, а вовсе не включать его в себя. Только централистическая организация может обеспечить успех революционной борьбы, так же и в том случае, когда дело идёт о разрушении централистического гнёта над нациями»^[192]

.

Бунд играл важную роль в первые годы движения, которые принесли ему значительный авторитет и позволили иметь решающее влияние на Первом съезде, где Всеобщий еврейский рабочий союз вступил в РСДРП на правах автономии. Российская социал-демократия была настолько слаба, что вплоть до Второго съезда Бунд фактически вёл независимое существование, усиливая националистическую тенденцию. На Втором съезде бундовцы в действительности выступали как самостоятельная партия, которая была согласна войти в РСДРП на началах федерации и выступала за легализацию местных организаций еврейских рабочих. Михаил Исаакович Либер, делегат на съезде от Бунда, обосновывал свою точку зрения особым положением еврейских рабочих, которые подвержены не только классовому гнёту, но и притеснению по национальному признаку, от чего избавлены русские рабочие. А это якобы означает, что у русских и еврейских рабочих изначально разная степень заинтересованности в борьбе. Отвечая Либеру, Мартов заявил: