Лео Бокерия: «Влюблен в сердце». Истории от первого лица

И вот перед конгрессом я вспомнил, что был такой мальчик Саша Балмасов. Позвонил акушерке, которая участвовала в той операции. Даже есть фотография, на которой она держит на руках этого ребеночка новорожденного. С 1974 года прошло много лет, но мы смогли через телевидение найти этого парня. Его мама, правда, вскоре после родов умерла. С таким пороком сердца она была неоперабельна и чудом дожила до тридцати девяти. Парень вырос, стал приятным преуспевающим человеком. Мы пригласили его, и он стал настоящей сенсацией открытия юбилейного 60-го конгресса Европейского общества сердечно-сосудистых хирургов.

Мы продолжаем сотрудничать с зарубежными коллегами. У нас в Москве, например, был совместный симпозиум с известной клиникой США, где в 1944 году была сделана первая операция на сердце ребенку с синим пороком сердца. Ее провел доктор Блейлок, имя которого носит клиника. Они сами высказали пожелание провести совместный конгресс, потому что в нашей клинике самое большое количество операций на открытом сердце среди Европы и Америки. Последние 4 года мы делаем больше 5 тысяч операций на остановленном сердце в год. Из них примерно 48 % – это дети, 52 % – взрослые. Ни в Америке, ни в Европе нет такой клиники. Я говорю это с гордостью.

Общероссийские съезды сердечно-сосудистых хирургов

В ноябре 2019 года у нас в Центре прошел XXV съезд сердечно-сосудистых хирургов. Это очень большое мероприятие, в котором участвует около трех тысяч человек. Проводит его Ассоциация сердечно-сосудистых хирургов России. Она возникла в 1994 году, когда не стало Владимира Ивановича Бураковского: меня избрали директором.

До этой даты состоялось всего два общероссийских съезда, причем программы делили таким образом: собирался оргкомитет и решал, что будут обсуждать. Например, говорили: «Давайте будем делать секцию по тетраде Фалло». Потом, допустим, обращались к Григорию Цукерману: «Гриша, а что будем обсуждать по приобретенным порокам?» Гриша мог сказать: «Давайте обсудим проблему кардиоплегии, то есть защиты сердца на время, когда оно остановлено». Так и формировалась программа следующего съезда.

У меня было совершенно другое видение. Поскольку меня в 1987 году выбрали членом Американской ассоциации торакальных хирургов, я знал, как эта сфера устроена в США. Ассоциации торакальных хирургов – одна из самых престижных организаций в нашей специальности, созданная еще в 1917 году. Я, будучи членом ассоциации, ездил на их конференции, а также на многие другие съезды в рамках советско-американского сотрудничества. Я многому научился: узнал, например, что на съезде совершенно необязательно иметь доклад, можно просто слушать коллег и набираться опыта.

Сейчас именно так у нас и принято – а тогда это было в новинку. Множество правил, касавшихся съездов, изжили себя. Например, согласно предписаниям вышестоящих организаций (в частности, Минздрава СССР), съезды можно было проводить только раз в пять лет. И это был полный нонсенс, потому что весь мир к тому времени давно перешел на ежегодные. Когда мы создали Ассоциацию, то тоже стали проводить съезды каждый год.

Внутри нашей Ассоциации есть разные секции: «Аритмология», «Детская кардиология и кардиохирургия», «Приобретенные пороки сердца» и другие. Секцию «Кардиология и визуализация в кардиохирургии» возглавляет академик Елена Зеликовна Голухова, которая работает у нас в Центре.

Поскольку операции на сердце делаются в 114 клиниках на территории Российской Федерации, мы часто проводим обучение на местах. Очень помогает то, что принят стандарт непрерывного медицинского образования и каждый врач обязан повышать уровень мастерства.

Деньги

У меня никогда не было много денег – несмотря на то, что однажды я очень молодым занял пост заместителя директора по науке и стал получать 450 рублей. Это были большие деньги, но у нас к тому времени было двое детей. Требовались деньги на одежду, еду, летний отдых – мы ездили в основном к себе, в Грузию. Немножко, в душе я завидую людям, у которых этого добра в достатке. Я называю деньги по-настоящему добром, потому что мир очень интересный и не хочется себя ни в чем ограничивать. Я, например, очень люблю книги, у меня очень большая библиотека, несколько тысяч томов. И это тоже все – деньги.

Когда я учился в аспирантуре, я пошел работать в четвертую городскую больницу дежурным хирургом – надвигалась защита диссертации, и мы запланировали банкет в ресторане «Узбекистан». Банкет получился шикарный: во-первых, узбекская кухня, во-вторых, мы купили много вина, а вино – это самое главное на банкете. Тогда это делалось на вокзалах, куда приходили специальные поезда: можно было за рубль купить бутылку шикарного грузинского вина…