Лестница в камине

Сердце Клэр забилось быстрее, когда она сделала шаг в ту сторону, откуда доносился разговор. Она решила, что слышала разговор Эстелл с её младшим братом, принцем Мартином. Должно быть, он состоялся прямо перед его гибелью – незадолго до того, как королева совершила свой великий подвиг.

– Нет, не должна, – возразил принц Мартин. – Есть и другие способы. Аллория Бесцепная говорит…

– Аллория Бесцепная ничего не понимает.

Последовала пауза, и Клэр подумала, что не узнает, чем закончился разговор. Но затем голос принца Мартина зазвучал вновь:

– Тогда я тебя остановлю, – сказал принц. – Клянусь. Я не могу позволить тебе убить последнего единорога Ардена.

Смятение обрушилось на Клэр, затягивая её в бурлящее замешательство. Девочка старалась не дышать, чтобы расслышать всё как следует, ведь было очевидно, что с её ушами не всё в порядке. Разве Нэт не рассказывал, что Мартин умер ближе к концу Войны гильдий и что это его смерть привела к тому, что королева Эстелл отправилась в путешествие с целью спасти последнего единорога от охотников?

– Последний единорог мой, – прошипело эхо королевы Эстелл. – Его сердце – моё. Не вмешивайся, брат-мятежник, или мне придётся убить и тебя.

– Нет! – крик вырвался из груди Клэр и улетел к бесплодным деревьям. Фантомные звуки рога и голосов послышались вновь, перекрывая продолжение разговора. Девочка бешено крутилась во все стороны, пытаясь поймать обрывок прохладного голоса королевы Эстелл вновь. Но всё, что ей удавалось услышать, – охоту.

Крепко сжимая Огненную кровь в руке, Клэр продолжила идти по тропинке. Клео, Роялисты, поэты… весь Арден заблуждался. Охотник, упомянутый в поэме, вовсе не был безымянным человеком – он был принцем Мартином, и не он был тем, кто хотел убить единорога… А Эстелл не спасала чудесное существо, превратив его в камень.

Последняя королева собственноручно убила последнего единорога.

Звуки охоты выросли до крещендо. Клэр пустилась бежать. Несмолкаемое, отражаемое эхом ржание единорогов звенело в ушах девочки, и она представила, как чудесные создания скачут к Равнинам печали, где, как ей было известно, они встретят свою смерть. Должно быть, уничтожение единорогов охотниками также было организовано королевой.

Клэр изо всех сил пыталась убежать от шквала эхо, под который она попала, но куда бы ни поворачивала девочка, она не могла избавиться от звуков. На секунду она задумалась, возможно ли, что крики доносились вовсе не из прошлого, а вырывались из её горла.

Она рухнула на землю, закрывая голову руками, Огненная кровь зазвенела, ударившись о каменную землю. Ей нужно было найти способ избавиться от эха. Ей нужно было его заглушить.

– Жили-были, – зашептала Клэр, её голос был таким слабым, что она едва могла его слышать среди грохота единорожьих копыт, – три поросёнка…

Послышалось резкое ржание.

– Поймал! Дай мне нож…

Клэр встала на колени и повысила голос:

– И вот однажды мама отправила их в большой мир, чтобы они нашли там своё счастье…

Несмотря на то, что она по-прежнему могла слышать голоса, невыносимые крики теперь звучали приглушённо, как если бы охота отдалялась от неё. Клэр поспешила продолжить рассказ. К тому моменту, когда она добралась до первого «я так дуну, что весь твой дом разлетится», в Окаменелом лесу воцарилась тишина, не считая звука её собственного голоса.

Облегчение наполнило всё её тело, но девочка не смела остановиться.

Она закончила с «Тремя поросятами», за которыми последовали «Золушка» и «Спящая красавица». Пока Клэр говорила, она жалела, что заранее не позаботилась о том, чтобы наполнить свою флягу водой. На жаре у неё быстро пересыхало в горле. Если бы только здесь был Нэт – у него бы нашлось что рассказать.

После ещё двух историй о принцессах и вольного пересказа «Гадкого утёнка» ей захотелось передохнуть, но она не могла. Клэр продолжила пробираться по узкой тропинке через кроваво-красный лес. Сделав глубокий вдох, она начала рассказывать новую сказку:

– Когда-то не так давно жили-были две девочки, сёстры. Младшая следовала за старшей, как ночь следует за днём, и они отличались одна от другой так же сильно, как солнце и луна, но подобно солнцу и луне, ни одна из них не была бы собой без другой…

Клэр рассказывала деревьям истории об их с Софи приключениях. Тот случай, когда они прошли по течению реки Амазонки (в действительности вдоль водосточной канавы) два квартала и их родители позвонили в полицию, потеряв девочек. Или тот раз, когда Софи решила, что хочет стать кондитером в Париже, и они провели целую неделю, пытаясь выучить французский по карточкам (Клэр всё ещё помнила, как считать до десяти). Она рассказала каменным ушам о диораме Софи из папье-маше и о том, как бумажная масса засорила всю сантехнику в их доме.

Деревья начали редеть? Клэр не стала всматриваться слишком пристально, ей не хотелось ошибиться.