Летнее предложение

– Так и было. Когда я открыла свой первый магазин, я держала там несколько книг Скотта Фицджеральда. Сначала я просто делала закладки на тех страницах, где мне попадалась подходящая цитата, а потом стала выписывать их в отдельную тетрадь…

– А потом Мэгги разместила эти цитаты на вашем сайте. И добавила несколько своих… – подхватил я. – Но не в этом дело. Понимаешь, я колесил по всей Южной Калифорнии, пытаясь понять, что мне делать, но оказалось, что ответ на вопрос, который так меня мучил, был в одной из цитат, которую ты выбрала много лет назад.

– Да? В какой же?

Я слегка прикрыл глаза.

– «Это всегда была ты…» – продекламировал я с чувством.

Глаза Джорджии увлажнились, но она улыбалась.

– И ты тоже. Ты тоже был всегда!

Эпилог

Джорджия

Два года спустя

Этот вечер моей жизни имел горько-сладкий привкус.

Я стояла у застекленной стены в ложе владельца клуба и смотрела вниз, на площадку. Все родственники Макса тоже были здесь – сидели за столиками позади меня. Честно говоря, сейчас я предпочла бы быть на трибунах, но Селия и Майлз Гибсон сказали, что в этот знаменательный вечер они хотели бы видеть у себя всех друзей Макса, и я не стала настаивать на своем. С Селией мы стали близкими подругами, и Гибсоны частенько приглашали меня в ложу, чтобы смотреть игры, но с тех пор, как Макс вернулся на лед, я предпочитала находиться как можно ближе к площадке.

Для Макса прошедшие два года были непростыми; они вместили немало побед и немало огорчений. Ему потребовалось почти десять месяцев только для того, чтобы восстановить физическую форму и выйти на площадку. Но и после бесчисленных сеансов физиотерапии, после многих часов изматывающих тренировок даже сам Макс не мог не признать: несмотря на то что теперь он был вполне способен вести нормальную, без ограничений, жизнь, ему так и не удалось снова стать тем мощным и техничным нападающим, каким он был когда-то. Разрыв аневризмы вызвал немало осложнений, самыми серьезными из которых были поражение нервной ткани мозга и выйных связок, из-за чего ему требовалось намного больше времени для восстановления после каждого матча и каждой тренировки.

Сегодня была его последняя игра. В тридцать один год – а это весьма солидный по хоккейным меркам возраст – Красавчик Ярвуд завершал профессиональную карьеру. Никто его к этому не принуждал, это решение Макс принял сам. Он хотел уйти на своих условиях, и я его отлично понимала.

Впрочем, он уходил из профессионального спорта, но не из хоккея. В течение тех десяти месяцев, когда он не мог играть, Макс ходил на каждую тренировку и посещал все игры – и вскоре стал кем-то вроде неофициального помощника старшего тренера. Довольно скоро тренер «Сабель» понял, что Макс обладает знаниями и навыками, которые могут быть полезны команде как на льду, так и за его пределами. И теперь, после его последней игры в качестве нападающего, ему предстояло стать тренером клуба по физической подготовке. В его обязанности входило своевременно подводить игроков к пику спортивной формы, а в этом Макс разбирался как никто другой. Но что мне особенно нравилось в этой его новой работе, так это то, что заниматься с игроками ему нужно было только на тренировках, а это значило, что ему не придется разъезжать по всей стране вместе с командой, как он ездил, когда был нападающим.

Что касается меня, то мой головной офис по-прежнему находился в Нью-Йорке, но теперь я руководила «Бессмертными розами» в удаленном режиме. Собственно говоря, я работала так с того самого времени, когда прилетела в Калифорнию, чтобы быть с Максом сразу после операции. Поначалу он очень во мне нуждался и мне не хотелось оставлять его одного, но со временем я полюбила Калифорнию и была не против остаться здесь надолго – или навсегда. Нет, я знала, что Нью-Йорк вечно будет в моем сердце. В конце концов, я прожила в этом городе много лет и успела с ним сродниться, но мне пришлась по душе и неспешная, ленивая атмосфера Западного побережья, а главное – отсутствие суеты и спешки. Кроме того, несчастье с Максом, в результате которого я едва его не потеряла, научило меня правильно расставлять приоритеты и отличать главное от второстепенного. Я, в частности, осознала, что мое насыщенное рабочее расписание, загруженностью которого я втайне гордилась, на самом деле было не настолько плотным, чтобы я не могла выкроить время для отношений. А еще чуть позже я поняла, что именно отношения должны занимать в моем расписании первое место.

Пока я раздумывала обо всем этом, игра закончилась, прозвучала финальная сирена, и мои глаза непроизвольно увлажнились. «Сабли» выиграли, и хотя в этом году команда не участвовала в играх плей-офф, я не сомневалась, что победа поможет повысить игрокам настроение.