Лето злых духов Убумэ

– Да, но, будучи лишь одним аспектом одержимости, это не является ее сущностью. С помощью психопатологического подхода можно объяснить внешние признаки феномена одержимости – и только. Такие аспекты, как «расцвет и упадок рода», «неравномерное распределение благосостояния», оказываются полностью упущенными из вида. А без них невозможно охватить целостную картину того, что представляет собой одержимость. Я полагаю, что основной причиной возникновения народного представления об одержимости было внедрение в общество новой системы ценностей – денежной экономики. До этого момента «счастье» или «благосостояние» распределялись в общине равномерно в зависимости от урожая, и вся община разделяла одну судьбу, будь она хорошей или плохой. Однако, когда деньги входят в широкое обращение и денежная система становится всеобщей, распределение «благосостояния» внутри общины делается неравномерным. Иными словами, среди людей одного социального статуса возникает разделение на богатых и бедных. Потому и появляется необходимость в некоем общественном инструменте, призванном объяснить и устранить это различие. Тогда люди и вспомнили передававшиеся из уст в уста с незапамятных времен предания о камигакари, или одержимости божествами, когда человек впадал в экстаз и обретал сверхъестественные силы, и, полностью скопировав их, создали представления о цукимоно – одержимости злыми духами. Изначально одержимость божествами являлась системой искусственной подмены явлений нематериальной и непостижимой реальности, которая не принадлежит этому миру, чем-то объяснимым и понятным, принадлежащим этому миру. Это вполне подходило для понимания действительности, которую трудно принять, и несправедливости, с которой люди сталкивались повседневно. Иными словами, возникновение в Японии представлений об одержимости злыми духами было необходимо. Потому что для их возникновения имелись почва и все условия. Короче говоря, психопатологическая сторона феномена одержимости и эти условия… которые можно называть «культурой» или просто «общественными условиями», – как бы то ни было, все это растворено в его фольклорной стороне. Если одной из двух этих сторон недостает, то невозможно понять, что такое цукимоно, или одержимость злым духом, существующая в Японии.

– Я понимаю, о чем ты говоришь. Но разве ты не сказал, что семьи с наследственной одержимостью насылают некую одержимость

на других людей? Разве это не означает, что они сами не должны страдать от симптомов одержимости?

Кёгокудо, по своему обыкновению, приподнял бровь.

– И тем не менее по какой-то причине в родословной семей с наследственной одержимостью встречается множество людей, подверженных различным душевным расстройствам, неврозам и психическим заболеваниям. Это так согласно статистике. Конечно же, есть и исключения, и, наверное, если не принимать во внимание народные предрассудки, ситуация будет выглядеть лучше, однако на данный момент получается именно такая печальная картина. Именно поэтому нельзя упрощенно судить об одержимости как о болезни, от которой страдает один человек. В ней тесно переплетены культурные и социальные условия.

И Кёгокудо, и Киба были совершенно спокойны. Один я нервничал.

– Да… да, верно, из поколения в поколение род Куондзи продолжался по женской линии. Иными словами, в течение многих поколений они усыновляли мужчин, женившихся на их дочерях. Разве благодаря этому их кровная линия с наследственной одержимостью не должна была уже давным-давно иссякнуть?

– Сэкигути-кун, до чего же ты чудной… Ну-у, вообще-то, да. Тем не менее что касается наследственной одержимости, то считается, что в большинстве случаев она передается по женской линии. Именно поэтому женитьба на девушках из таких семей является табу.

– Однако…

«Это неправда. Мне нет дела до подобных вещей».

– Это… может быть, это и так, Кёгокудо, но в данном случае это не имеет никакого отношения к делу. Я с самого начала так говорил!

На мою вспышку гнева ответил Киба:

– Это имеет отношение к делу, Сэкигути. Хотя мне не все было понятно в сложных рассуждениях Кёгоку… но, согласно отчету полицейского управления, местные старики говорят, что духом, которого члены семьи Куондзи насылали на других людей, была не лиса и не тануки – это был «призрак мертворожденного ребенка»…

Я не знал, что сказать дальше.

Тишину нарушил приглушенный голос Кёгокудо:

– Вот как. Так вот что такое «наследственная одержимость осёбо»… Ясно. «Инугами-цукаи» – те, кто использует инугами, мстительных духов собак, держит при себе инугами – духов жестоко убитых ими собак; «куда-цукаи» содержат куда-гицунэ, духов лис, живущих в курительных трубках, а наследники линии осёбо должны содержать при себе осёбо. Иными словами, им необходимо держать при себе духов мертвых детей… ну конечно. – Кёгокудо, казалось, был в восторге от этого вывода, но затем он удрученно вздохнул: – Однако всё же… – Скрестил на груди руки. – Существует ли подобная наследственная одержимость?..