Летопись начала. От сотворения мира до исхода

– Он должен принести им книгу, – отвечал бирманец. – Точно такую книгу, как та, что их предки потеряли давным-давно. Вот они и спрашивают – да прямо вздохнуть боятся, – не принесли ли вы ее.

Англичанин громко расхохотался.

– И кто же, скажи на милость, автор книги, способной так заворожить этих неграмотных людей?

– Они говорят – это книга И-Ва, Высшего Бога. Еще они говорят… – но тут бирманец остановился в затруднении, и лицо его стало мрачнеть. – Они говорят, что, вернув им потерянную книгу, белый брат освободит их тем самым от угнетателей…

– Скажите им, что они ошиблись, – распорядился он, надеясь успокоить бирманца. – Я не знаком с этим богом по имени И-Ва. Нет у меня и ни малейшего понятия, что это может быть за „белый брат“.

Дипломат, сопровождаемый проводником, быстро зашагал прочь от деревни. Полные недоумения сотни каренов следили за тем, как он уходит. Они не устраивали политического заговора. Они просто со всей искренностью повторяли предание, преследовавшее их с древнейших времен.

– Неужели наши праотцы ошибались? – спросил молодой карен.

– Не беспокойся, – отвечал ему более старший, пытаясь обнадеживающе улыбнуться. – Однажды он придет. Могут не сбыться другие пророчества, но это сбудется наверняка.

Вернувшись в только что основанное в Рангуне британское посольство, дипломат доложил о странной встрече в деревне каренов своему начальнику, подполковнику Майклу Саймсу. Саймс, в свою очередь, упомянул о ней в документе, озаглавленном „Отчет посольства в королевстве Два за лето 1795“, изданном тридцать два года спустя в Эдинбурге, в Шотландии…»

Начиная с 1824 года Британия приступила к серии нападений на Бирму и в конце концов стала править этой экзотической страной в течение почти целого столетия. Но еще до британского вторжения история зарегистрировала вторую встречу иностранцев с каренской традицией утерянной книги. В 1816 году один мусульманский путешественник забрел в отдаленную деревушку каренов примерно в двухстах пятидесяти милях от Рангуна. Карены тщательно обследовали его, как они обследовали каждого иностранца, попадавшего к ним, особенно белокожего, надеясь встретить своего «белого брата». Ну что ж, мусульманин оказался не то чтобы очень белокожим, но среди вещей у него была книга. И он утверждал, что в книге говорится об истинном боге. Видя, как сильно они зачарованы книгой, мусульманин отдал ее в качестве подарка пожилому каренскому мудрецу. Потом люди говорили, что он предложил им молиться этой книге, но кажется маловероятным, чтобы мусульманин мог дать совет такого рода. Вероятно, он просто сказал, чтобы они хорошенько ее поберегли до того дня, когда им повезет и появится учитель, который переведет им эту книгу. Мусульманин продолжил свое путешествие и больше не возвращался. Старец, получивший книгу, обернул ее в кисею и спрятал в особую корзину. Постепенно у жителей деревни выработался ритуал поклонения священной книге. Старик же нарядился в цветастое одеяние, приличествовавшее его роли хранителя книги, и носил особую дубинку в качестве символа своей духовной власти. И что горше всего – он сам и его народ держали постоянные бдения в ожидании учителя, который однажды явится в деревню и откроет их разумению содержание священной книги.

Но это еще не все. Наверное, в тысяче, а то и больше, каренских деревень Бирмы люди, называемые букхо, – своеобразные наставники, представлявшие не злых духов, а самого И-Ва, истинного Бога (да-да, карены действительно почитали их пророками Истинного Бога), – так вот, эти наставники неустанно напоминали каренам, что пути И-Ва и пути злых духов не схожи. Однажды букхо окончательно подтвердили, что народ каренов должен целиком вернуться на пути И-Ва.

На самом же деле, эти каренские пророки просто обучали народ гимнам, передаваемым из поколения в поколение только устными пересказами… С помощью этих гимнов благоговейный страх и почитание И-Ва, Бога истинного, хранились живыми в сердцах каре-нов, не позволяя им опуститься до буддизма с его идолопоклонничеством.

Один из этих гимнов превозносит вечность существования И-Ва:

И-Ва бессмертен, жизнь его длинна.

Проходит вечность – не умирает он!

Проходит другая – не умирает он!

Он совершенен в своих достоинствах.

За вечностью следует вечность – не умирает он!

Другой гимн восхваляет И-Ва как Творца:

Кто сотворил мир с самого начала?

И-Ва сотворил мир с самого начала!

И-Ва расставил все по местам.

Непостижимый И-Ва!

Еще в одном гимне передается глубокое постижение всемогущества и всеведения И-Ва одновременно с пониманием недостаточной близости к нему каренов:

Всесилен И-Ва, и мы не уверовали в него.

В глубокой древности создал И-Ва человека;

Он знает все в совершенстве?

Вначале создал И-Ва человека;

Все ведомо ему – от начала до нынешних времен?

О дети мои и внуки! Вся земля – след стопы И-Ва.

И небеса – место, где он восседает.

Он видит все, и мы – его зримое свидетельство.

В каренском рассказе о человеке, отпавшем от Бога, содержатся потрясающие параллели с первой главой Книги Бытия: