Лев Толстой о величии души человеческой. Путь Огня

Я ничего не открыл. Я только узнал то, что я знаю. Я понял ту силу, которая не в одном прошедшем дала мне жизнь, но теперь даёт мне жизнь. Я освободился от обмана, я узнал хозяина.

(…)

Я искал ответа на мой вопрос. А ответ на мой вопрос не могла мне дать мысль, – она несоизмерима с вопросом. Ответ мне дала сама жизнь, в моём знании того, что хорошо и что дурно. А знание это я не приобрёл ничем, но оно дано мне вместе со всеми, дано потому, что я ниоткуда не мог взять его.

Откуда взял я это? Разумом, что ли, дошёл я до того, что надо любить ближнего и не душить его? Мне сказали это в детстве, и я радостно поверил, потому что мне сказали то, что было у меня в душе. А кто открыл это? Не разум. Разум открыл борьбу за существование и закон, требующий того, чтобы душить всех, мешающих удовлетворению моих желаний. Это вывод разума. А любить другого не мог открыть разум, потому что это неразумно».

«Да, гордость», – сказал он себе… (…)

«И не только гордость ума, а глупость ума. А главное – плутовство, именно плутовство ума. Именно мошенничество ума», – повторил он.

(…)

«Да, то, что я знаю, я знаю не разумом, а это дано мне, открыто мне, и я знаю это сердцем…» [1]

Мы думаем и говорим даже: зачем бог, послав нас в мир, не сказал нам словами понятными и ясными, кто он и зачем мы живём; но мы забываем (…), что только наша слабость говорить неточными, недостаточными, односторонними, двусмысленными словами, а что у бога (…) есть другой язык, другое средство передачи истины: средство это наше внутреннее сознание и наше положение в мире. И если бы мы не ждали ни от бога, ни от пророков, ни от себя словесного выражения своего положения и отношения к миру, мы бы не переставая чувствовали присутствие того высшего сознания, которое открывает нам смысл нашей жизни и её закон. [2]

Разум и ум – два совершенно различных свойства. Есть много людей с большим умом, лишённых разума. Ум есть способность понимать и соображать жизненные, мирские условия; разум же есть божественная сущность души, открывающая ей её отношение к миру и богу. [3]

Разум есть сознание своей жизни и познания её смысла и назначения, и отыскивания путей, по которым человек может исполнить это назначение. Ум есть способность видеть отношение явлений между собою и может видеть цели не разумные. Разум для достижения своих целей всегда пользуется умом, но ум может быть употребляем для целей совершенно неразумных. [4]

…Ум безразлично направляет свою способность рассуждения на всё, что попало, тогда как разум всегда рассматривает и определяет отношения явлений только ввиду достижения установленной разумом цели жизни. Разум есть орудие, данное человеку для исполнения своего назначения, или закона жизни, и так как закон жизни один для всех людей, то и разум один для всех, хотя и проявляется в различной степени в различных людях. (…) Разум есть сила, которая дана человеку для указания направления жизни. (…)

…наша ошибка (…) в том, что то орудие ума, данное нам для разрешения задач, поставленных разумом, мы приняли за всю совокупность наших познавательных способностей и хотим умом, действующим только в области пространственных и временных условий, решать вопросы духовные, внепространственные и вневременные, о том, что должно и не должно, вопросы, решаемые очень легко разумом, если мы только верим в него, а не ставим на его место одно из его проявлений. [5]

Обычная ошибка людей в том, что они полагают, что низшая человеческая способность ума, действующая только в области явлений пространственных и временных, есть основная способность познания, решению которой подлежат все вопросы, в том числе и вопрос внутреннего духовного мира человека. А между тем, деятельность ума есть деятельность низшая, не могущая видеть что-либо вне пространственных и временных условий, скрывающих от человека сущность вещей, и потому жизнепонимание таких людей всегда ложно, неясно, противоречиво и запутано. Жизнепонимание может быть правильно только тогда, когда человек признаёт основой своего знания то знание, которое открывает ему истину вне пространственных и временных условий. С этого-то знания в действительности начинается всякое знание. [6]

Человек употребляет свой разум на то, чтобы спрашивать: зачем и отчего? – прилагая эти вопросы к жизни своей и жизни мира. И разум же показывает ему, что ответов нет. Делается что-то вроде дурноты, головокружения при этих вопросах. (…) …Ум человека не может придумать ответов на эти вопросы. Что ж это значит?

А то, что разум человеку не дан на то, чтобы отвечать на эти вопросы, что самоё задание таких вопросов означает заблуждение разума. Разум решает только основной вопрос как. И для того, чтобы знать как, он решает в пределах конечности вопросы отчего и зачем?

Что же как? Как жить? Как же жить? Блаженно.

Этого нужно всему живущему и мне. И возможность этого дана всему живущему и мне. И это решение исключает вопросы отчего и зачем.

Но отчего и зачем не сразу находится блаженство? Опять ошибка разума. Блаженство есть делание своего блаженства, другого нет. [7]