Лягушачий король

Иван быстро прикидывал, что еще может быть известно этому хмырю. Что могли разболтать Рига с Каруселью? Что они знали? Да ничего они не знали… Блефует! Вот только непонятно, с чего бы, действительно, снова заварилась эта каша…

– Ты от меня-то что хочешь?

– Поговорить про Егора Олейникова, например, – неожиданно сказал парень.

Иван дернулся, как от удара. Этого он не ожидал.

– Чего-о?!

– Вы ведь с ним пересекались в гостях у вашей тети, верно?

От бешенства он даже позабыл про кастет, лежавший в кармане. Кулаки рефлекторно сжались, и Иван бросился на парня.

Первый его удар рассек воздух, зато второй пришелся в солнечное сплетение. Иван двинулся вперед, молотя вслепую: глаза заволокло красной пеленой. Он пропустил момент, когда его враг уклонился, поставив Ивану подножку. Инерцией Ивана вынесло на скамью. Он налетел животом на деревянную спинку, в темноте нежно белевшую птичьим пометом. Охнул от неожиданности, собирался вскочить, но сзади его как-то так умело подтолкнули, что Иван перевалился через край и рухнул в кусты.

Он не сразу сориентировался. Пока поднимался, матерясь и хватаясь за ветки, снова пискнул дверной замок, а следом послышались шаги. «Свалил, гнида», – подумал Иван. Кровавая пелена понемногу рассеялась. Он выпрямился, ухватившись за скамью, и увидел своего противника.

Частный сыщик никуда не свалил. Он стоял в пяти шагах от Ивана. Чехол валялся рядом. Сыщик крепко сжимал гриф обеими руками, занеся гитару наподобие теннисной ракетки.

У Ивана от ужаса перехватило горло.

– Я вас, Иван Денисович, полтора часа ждал в этой вонючей дыре, – тяжело дыша, сообщил частный сыщик. – Неужели я за это время не узнал бы код, как вы думаете?

– Инструмент положи, – тихо попросил Иван.

– Как только вы сядете на скамейку, – пообещал тот. – Попробуете еще раз кинуться на меня – богом клянусь, разнесу ваш драгоценный «Гибсон» об стену.

Иван молча выбрался из кустов и сел. Взгляд его не отрывался от гитары.

Сыщик придвинул ногой чехол и поставил гитару на него.

– Олейников. – Он поморщился, приложил ладонь к животу. – Режиссер. Вернемся к нему. За что вы его ненавидите, Иван Денисович?

Иван сглотнул. В левой скуле неожиданно вспыхнула боль.

– Восьмого января я вышел проветрить голову, – бесцветным голосом сказал он, будто не слыша вопроса. – Наши спали, когда я уходил и возвращался. Потом я узнал о смерти Нины и попросил их меня… подстраховать.

– Какие отношения вас связывают с Егором Олейниковым?

– Иначе на меня повесили бы ее убийство, без вариантов, – продолжал Иван, глядя мимо сыщика.

– Замечательно. А теперь про Олейникова расскажите, пожалуйста.

– К смерти Нины я никакого отношения не имею.

– Он вас бил? Насиловал?

– Я всего-навсего старался не попадать в поле зрения ментов.

– Олейников. Егор.

– Искренне раскаиваюсь в том, что дал ложные показания.

Сыщик замолчал, внимательно рассматривая его.

Иван по-прежнему смотрел мимо.

– Спокойной ночи, Иван Денисович.

Парень положил гитару на чехол, отступил на несколько шагов, не спуская с него глаз, и растаял в сумерках.

Илюшин шел к станции, стараясь держаться хорошо освещенных мест. Район был неприятный. Вместо собачников – тихо бредущие поодиночке алкаши. Вдоль темных стен за кустами он то и дело улавливал какие-то шевеления. Пару раз мимо него медленно проползла низко сидящая вишневая «девятка» с тонированными стеклами. Из приоткрытого окна вылетал и развеивался сигаретный дым. Илюшин кожей чувствовал чей-то оценивающий взгляд. Проезжая второй раз мимо, «девятка» притормозила. Из окна высунулась прыщавая морда, оглядела Макара и сунулась обратно.

Позвонил Бабкин.

– Ты не представляешь, куда меня занесло, – вполголоса сказал Макар. – Давно таких мест не видел!

– Расскажешь, когда вернусь. С племяшом уже повстречался?

– Только что расстались.

– Как прошло?

– Бычара бешеный, – фыркнул Илюшин. – Чуть не прибил меня. За секунду на моих глазах разогнался до аффекта и пошел махать кулаками.

– Ты цел?

– Справился лаской и убеждением.

Теперь фыркнул уже Бабкин.

– Могу представить! Он что-нибудь дельное рассказал?

– На фамилии Олейникова его перемкнуло. Я смог добиться только, что его друзья обеспечили ему ложное алиби. По его словам, он восьмого выходил прогуляться, а когда узнал о гибели тетушки, испугался, что первым попадет под подозрение.

– И это все?

– Ага.

– Негусто, – помолчав, сказал Бабкин. – Как он выглядит?

– На цыгана похож. Высокий, тощий, с длинными волосами, морда скуластая, глаза пьяные. И с гитарой. Дерется, кстати, будь здоров! Какие у тебя новости?

Пока Сергей рассказывал, что узнал в своих поездках, Илюшина не оставляло ощущение чужого взгляда. Он обернулся, ища глазами «девятку», однако машин на дороге не было.

До станции оставалось не больше трехсот метров. Макар видел издалека фонарные столбы с твердым, будто циркулем очерченным кругом света вокруг каждого из них. Сбоку незаметно образовался строительный забор, гигантский бетонный пэчворк.

– Серега, я перезвоню, – коротко сказал Макар и нажал отбой.