Линия Между

— Вы тоже, — девушка и не думала нападать. Краем глаза она замечала, как заинтересованно наклонился вперед Арлес, как напряженно замерли остальные гвардейцы, с каким восхищением смотрит разыгрывающийся спектакль Реяна.

Но вот, наконец, Лэрону наскучил изучающий танец и он сделал первый выпад. Таисс с улыбкой спустила его вдоль лезвия, легко уйдя в сторону. Гвардеец удивленно изогнул левую бровь — дриада только сейчас заметила, что и у него, и у остальных людей она перечеркнута тонкой белой полоской, как у ар-принца — и поудобнее перехватил меч.

Удары сыпались один за одним, фехтовальщики обменивались то сериями, то одиночными, то снова замирали, пристально глядя в глаза друг другу. Ритм все ускорялся…

И когда, наконец, выпады стали почти смертельными, Арлес вскочил на ноги.

— Таисс, хватит!

Бой прекратился, дриада, опустив меч, вопросительно взглянула на вампира.

— Еще немного — и ты начнешь применять вампирью технику, а это будет не честно, — пояснил он, видя, что len'loo расстроена этим вмешательством и очень хочет дать клыкастому нахалу по шее.

— Ты преувеличиваешь. Я прекрасно себя контролирую!

— Вот поэтому я тебя и остановил. Пока ты еще прекрасно себя контролируешь.

— Ты мне папа? — угрожающе спросила королевна.

— Я тебе loo'len, — терпеливо пояснил вампир. — Не забывай об этом, пожалуйста.

Лэрон, все это время молча наблюдавший за перепалкой, убрал меч в ножны.

— Вы очень хорошо владеете мечом, госпожа Таисс. — гвардеец отвесил девушке вежливый кивок. — Даже слишком хорошо для особы вашего пола и возраста.

Таисс фыркнула. Этот человек еще ничего и не видел толком! Да и с возрастом наверняка ошибся.

— Вы тоже, Лэрон. Я рада, что Его ар-Высочество защищают такие люди, — сказала она, убирая в ножны Рэи.

— А я? — с усмешкой поинтересовался Арлес. — Я уже чувствую себя вполне отдохнувшим.

— А ты обойдешься, — королевна обиженно отвернулась и принялась развязывать наручи. — Знаю я, почему ты бой остановил. Завидно стало. Так что сиди теперь и грызи локти, уверена, ради такого дела ты до них дотянешься.

— В случае чего, погрызу Янины, — вампир демонстративно клацнул зубами.

Акробатка только рассмеялась.

Таисс не торопясь шла между колоннами, задумчиво кусая нижнюю губу. Рэи был настоящим сокровищем, он как будто сам вел руку, исправляя те шероховатости, которые были в технике. Изменения не видные глазу, но важные по сути. Только сейчас, взявшись за рукоять Летящего, ведьма поняла, насколько несовершенно ее умение. Нужны еще годы и годы тренировок.

— Здравствуй, — ледяной, продирающий до кости голос чуть не заставил королевну споткнуться.

«Взять себя в руки! — беспрекословно приказала себе девушка. — Игнорировать страх! Хватит вчерашней истерики!»

Она медленно подняла взгляд на серого.

— Здравствуй, Иор.

— Как тебе спалось этой ночью? — инквизитор спрашивал вежливо, со стороны могло показаться, что это обычная беседа ни о чем двух не очень близких приятелей. Могло бы, если бы не глаза, в которых плескалась ненависть.

— Просто замечательно, — Таисс заняла выжидающую позицию, гадая, что нужно серому. Зря, ох, зря она не спросила у Вэла про предписание!

— Я полагаю, вчера ты была несколько… возбуждена, и поэтому наговорила много лишнего. Я согласен принять твои извинения.

После этого заявления дриада чуть не расхохоталась. И этого человека она любила когда-то? И этот человек, приехавший сводить с ней счеты предполагает, что Таисс д'Орвелин эон Райлен будет извиняться перед инквизиторской псиной?! Вот уж действительно смешно! Но девушка мужественно справилась с собой, убив смех в зародыше, и холодно процедила.

— Ты ошибаешься. Я не возьму назад ни слова.

— Что ж, — серый перевел взгляд на носки своих сапог и обратно на лицо ведьмы. — Ты пожалеешь об этом.

Таисс позволила себе презрительную улыбку. И тут же почувствовала, как удар отбрасывает ее к колонне, а горло сжимает тугой петлей.

Все это уже было однажды. И боль, и невозможность вдохнуть хоть немного воздуха, и искаженное злобой лицо инквизитора, и ядовитый шепот… И тогда в этом тоже был виноват Иор.

— Послушай ты, мразь! — серый выплевывал эти слова в лицо королевне, стоя так близко, что его запах был просто нестерпимым. — Ты пожалеешь не только о том, что наговорила мне вчера. Ты пожалеешь о том, что вообще родилась! Я заставлю тебя орать от боли, ты будешь ползать передо мной на коленях и умолять о смерти. И знаешь что? Я лично подарю ее тебе. Долгую. Я бы даже сказал, бесконечную. И настолько мучительную, что Муирэ заплачет от зависти!

И Таисс почему-то верила каждому его слову. Может быть, из-за того, что боль была просто невыносимой. От нее перед глазами плыли пятна, а голова отказывалась что-либо соображать. Таисс понимала только одно: Иор ее не убьет. По крайней мере, не сейчас. «Удавку» используют, чтобы разговорить упрямого пленника или просто помучить. Убивают инквизиторы по-другому. И это действительно страшно.