Линия перехода

– Эти сбежавшие на дирижабле перед отлётом обещали ему Перерождение за участие в восстановлении их станции. Мне мой земляк никчёмный этим похвастался. Он у них холуем служил, но ему тоже запасные жизни обещаны. Придурок!

– Но это глупо! У нас абсолютно разные организмы, мы органической пищей энергию восполняем, а они эмоциями питаются. И в какое горло ты будешь эмоции потреблять, которые они для Перерождения накапливают?

– Я решаю эту проблему!

Отец и сын продолжали препираться, а Бола повернулась к Ларе и спросила:

– Ваши учёные такие же непробиваемые?

– Увы, ни с одним не знакома.

– А как же дама, с которой Туми в твоём мире познакомился и теперь переписывается?

– Ни капли не учёная. Высшее образование, но самое несерьёзное, библиотечное. У них общий интерес – философия. Единение душ, так сказать. Чисто духовная близость, физиология у нас с вами абсолютно разная.

– А почему о нашем мире ты никому не сказала?

– Я на Харуду ребёнком впервые попала, и бабушка моя посоветовала никому о ней не говорить, а то ненормальной сочтут. С возрастом убедилась, что права она. Каждый раз, когда встречаются представители разных цивилизаций, возникает глубокое непонимание, и в результате плохо всем. Ну не верю я в бесконфликтные контакты!

В Северное полярной области всё проходило не так, как в Южной. Бола удивлялась инертности северян, вспоминая, как единодушно у южан была воспринята победа над оборотнями: после взрыва станции все вывалили на улицы, и немногочисленных коллаборационистов скрутили в первые минуты. А северяне ходили с сонными лицами и избегали не то что взять власть в свои руки, но даже что-нибудь высказать в адрес старой власти. Небольшое оживление вызвал только рассказ о хуторянине. Слишком много оказалось тех, кто прошёл через его руки, и собралась большая группа желающих с ним поквитаться. Только вот Тапи не вызвался с ними пойти. Рвался Туми, но охотники взять его с собой не захотели: староват, задерживать остальных будет. Заверили, что ни один волос с головы пленной женщины не упадёт, обещали передать привет от бывшего мужа и пожелание счастливого пути, а также сообщение от сына, что он пока занят, но позже с ней непременно свяжется.

– Достойный сын достойной матери, – шепнула Ларе с раздражением Бола.

– Не понимаю, почему его так зацепило это Перерождение, – сказал Туми, понявший, что женщины говорят о Тапи.

– Мне кажется, это изобретение оборотням во вред пошло, – ответила ему Лара. – Вот сколько я ещё проживу? По статистике ещё столько же. Ну, чуть больше, чуть меньше. Это же чёрт знает как много! Ещё двадцать с небольшим лет буду зарплату начислять, инвентаризацию проводить, отчёты готовить. Потом на пенсии буду внуков на секции водить, с соседками лясы точить. А у оборотней одна жизнь сто сорок лет. Сто лет зарплату начислять? Или восемьдесят на скамейке у подъезда молодежь ругать? А если мне три таких жизни дать? У Славочки моего внуки появятся, правнуки, пра-пра… столько народа ни в памяти, ни в сердце не уместятся! Мы, конечно, общались с худшими представителями этого рода, преступниками. Но путь их на преступную стезю прослеживается таким: это надоело, то сразу не понравилось, хочет накуролесить, потом всё зачеркнуть, а дальше уже поступать как положено. Написал грязно историю жизни, а потом начисто переписал, если полиция не остановила. Сын твой будет трудиться над задачей утроить свою жизнь в надежде, что первая жизнь – только черновик. А в следующей он будет по-другому жить. А если с задачей не справится за всю его законную жизнь или справится, а воспользоваться подельники не дадут? Один черновик останется, жизни набело не будет.

– Слушай, а может, у них в новой жизни всё новое, раз сам обновился? Новая семья, новая работа, новое место жительства? Весь черновик в прошлом оставляют, – предположила Бола.

На следующий день один из тех, кто вернулся с хутора после разборок с торговцем живым товаром сказал, что пленниц там оказалось две. Одна, дама надменная и скандальная, не поверила, что Тапи остался здесь по доброй воле, и пришла сюда с ними. А вторая, очень похожая на его покойную соседку, просила передать своей подруге Боле, что будет пробираться на юг самостоятельно и надеется на встречу с ней на линии перехода. Первой была Паса, её они уже видели, о второй Лара шепнула недоумевающей Боле:

– Это наш проказник Хорр, они обычно облик у собеседника из памяти вычитывают.

Ларе безумно не хотелось идти по болотам, да ещё опять натягивать на голову эту маску, да ещё предстояло решить вопрос, как быть с чипами. И хорошо, когда собеседник считывают твои мысли! Знакомый капитан предложил:

– Мы вас мигом доставим на то место, где впервые встретились. Только немножечко подальше, чтобы в иной мир не провалиться.

– А давайте тогда уж в нашу полярную область!